Да что
далеко ходить? Вон, боярин Сколский, полуполковник стрелецкий.
Давно ли его сам Стоян по имени звал да с одного котелка с ним
кулеш в походах ел? А, поди ж ты, выслужился Ермил, возвёл пять
острожков в среднем течении Бии, и из полусотников до
полуполковника за семь тучных лет и поднялся. Всё нижнее пограничье
под его рукой. А не будь той истории с воеводой, поди, уж и за реку
стрелецкие команды наладил бы...
Сплюнув,
полусотник Стоян по прозвищу Хлябя вытряхнул из головы
несвоевременные мысли-сожаления и, поднявшись на ноги, двинулся
навстречу идущим вдоль ручья весело гогочущим братьям, следом за
которыми шла весьма странная пара незнакомцев. Точнее, незнакомец и
незнакомка. Молодые, почти юные. И всё бы ничего, если бы... Ну,
то, что стрельцы идут впереди чужаков, беспечно подставив им
бездоспешные спины, ещё как-то понять можно, хотя и заслуживает
трёпки! Ой, как заслуживает. Ну да ладно, то дело грядущее, тем
более, что оружия в руках или на поясах гостей не видать, если не
считать коротких рабочих ножей в ножнах с застёжками.
Фингалы у
братьёв, у Никши под левым, а у Вавилы под правым глазом, тоже дело
привычное. Либо сами друг другу поставили, либо от парня при
знакомстве схлопотали... что хуже, но тоже понятно. Жук да Вран
кого угодно до рукоприкладства довести могут. В шутку, ага.
Интереснее другое. Не похожи чужаки на местных жителей. Ни одеждой
полотняной да тканой, в противовес привычной тем же самам коже да
мехам, ни обликом. Светловолосы и светлоглазы, какими ни самы, ни
кайсаки не бывают, но и словене их за своих не примут. Уж слишком
черты лица у гостей тонки... Точёны, можно сказать, как у фрязей.
Но те, обычно, либо горбоносы и темноволосы, либо, ежели и светлы
волосом, то больше в каштанов цвет... а то и вовсе ржою на головах
полыхают. Впрочем, и среди последних, круглых, усыпанных россыпями
веснушек лиц, пожалуй, поболе будет.
Чем ближе
подходили гости, тем больше странностей подмечал в них полусотник.
Тканая одежда их оказалась непростой. Сложного, а значит, дорогого
кроя, но без вышивки и мало-мальских украшений. Неярких цветов, что
для дорогой одежды и вовсе необычно. А уж обувь... Остановив на миг
взгляд на обувке чужаков, Стоян против воли залип.
Высокие, на
толстой подошве, сшитые явно по мерке из крепчайшей даже на вид
великолепно выделанной кожи, высоко шнурованные сапоги гостей не
могли похвастаться даже намёком на тиснение или иное какое
украшение, но прочная и чрезвычайно мелкая двойная строчка и
небывало аккуратная подгонка деталей выдавали немалую стоимость
обувки. Такую, пожалуй, и воевода не враз себе позволить
сможет...