Водка, она ведь на кого как действует. Кто-то спит, кто-то поет,
кого-то на приключения тянет, а кого – и в драку. Тут главное, чтоб
друга дружку до раны серьезной не довели – оружье-то под рукою!
Тогда уж всем виноватым не поздоровится – сквозь строй, под
шпицрутенами, с десяток раз проведут, а то и расстрелять могут. В
военное-то время – запросто.
Вот и следил капрал за своими, сам много не пил, других
потчевал. Даже Хлудову вот, наливал.
Бывший подпрапорщик, однако же, зельем хмельным нынче не
увлекался. Или может, просто не брало его хмельное, так ведь,
говорят, случается, если злости в человеке слишком уж много.
Нет, Хлудов вовсе не выглядел угрюмым, что-то говорил, цедя
слова сквозь зубы, даже иногда улыбался, только вот улыбка на его
тонких губах казалась какой-то приклеенной, да в презрительно
прищуренных глазах отражался оранжево-желтый огонь костра – словно
адское пламя.
Нет, не улыбка то была, а, скорее, ухмылка, разжалованный унтер
не улыбался – лишь как-то по-волчьи скалился, и не шутил, а
вышучивал… с подначками, грязно. Не жалел даже своих… кои, верно,
всерьез полагали себя его друзьями. Ах, если бы Хлудов был только
способен иметь друзей. Наверное, истинными его друзьями были
все-таки
лошади.
- А что, господин капрал, вы так с лошадьми и не очень? – дошла
очередь и до Ляшина.
- Напрасно, напрасно, скажу я вам. Нет, правда! Неужели, так
сложно подучиться, взять уроки. Я понимаю – пехота, инфантерия. Но,
вы ведь в офицеры метите, нет? А как же будущий дворянин – и
пешком, словно простой мужик? Вы бы обратились к тому, кто умеет…
кто может показать…
- Так я тогда к вам обращусь, господин Хлудов, - Алексей развел
руками. – Все знают, с лошадьми вы на «ты»…
- Я не учитель! – сплюнув, скривился недруг.
- Тогда к кому-нибудь из казаков подамся. Ежели время да охота
будет.
- Казаки? – бывшего улана передернуло, словно бы Алексей сказал
сейчас какую-то мерзость.
- Казаки? Да они на марше трех лошадей загнали! То же еще,
наездники, с-сволочи.
Тут уж не выдержал кто-то из присевших к костерку донцов.
Вскочил, выхватил нагайку:
- Ты кого сволочишь, паскуда?!
Хлудов ничего не ответил, лишь молча выхватил из-за пояса
трофейный турецкий кинжал…
Еще немного и…
- Сесть! – тоже вскочив, выкрикнул-приказал Ляшин. Гаркнул так,
что у всех сидевших рядом заложило уши! Чуть позже некоторые
рассказали, будто видали, как присели от крика стреноженные
казацкие кони.