― А между тем ― это “Кимитакэ”.
― Да. И это имя ненавистно мне самому.
― Но его легко запомнить. Всё-таки редко встретишь старинное
аристократическое имя, которое даже в словаре записано как
исключение
― Зато звучит по-дурацки.
― В наше военное время приходится выглядеть по-дурацки,― очень
серьёзно произнесла девочка,― Если ты выглядишь по-дурацки, тебя
может объявить негодным призывная комиссия. А ещё тому, кто
выглядит по-дурацки, никто и никогда не станет завидовать ― даже
если он сумеет добыть себе славу.
― Я не ищу славы,― школьник опять повернулся к фуражке с
мокнущим блокнотом. Он чувствовал, что должен что-то сделать. Но
это “что-то” так и норовило ускользнуть от его внимания…
― И поэтому ты сжигаешь свою каллиграфию?
― Нет. Есть другая причина.
― Родители?
― Они привыкли.
― Влюбился и всё кажется бесполезным?― девочка не отставала.
― Ты так и не ответила, откуда знаешь моё имя и как меня
нашла.
― Так мы же в одной школе учимся!― заявила девочка.
― Откуда, вы, девочки, каждый раз знаете, кто где учится?
Та шагнула вперёд и ткнула пальцем в рукав гакурана, что
закрывал предплечье.
― Видишь, герб на рукаве вышитый. Вы, мальчики, их никогда не
замечаете. А вот девочки сразу замечают, что ты из самой престижной
школы, которая есть в Японии.
― А тебя не смущает, что в нашей школе мальчики и девочки учатся
раздельно?― не выдержал школьник.― И что ваш корпус ― он вообще на
том берегу, возле университета Васэда?― и он указал на узкую, но
бурную полоску серой реки.― Так что видеть меня раньше ты никак не
могла.
― Ну и что?― удивилась девочка.― Герб-то у нас один на оба
корпуса школы.
― Но откуда ты знаешь моё имя?
― Так оно у тебя на тетрадке написано,― правая рука девочки
вдруг сверкнула в воздухе, выхватила из фуражки тетрадь вместе с
блокнотом и торжествующе потрясла ими в воздухе,― Вот, видишь. Сам
же подписал, когда думал, что это будет тетрадь по геометрии.
― Эй, отдай!
― Ты всё равно собирался их жечь,― заметила девочка, как-то
немыслимо прижав зонтик плечом и открывая второй рукой школьную
сумку,― Так что лучше я их себе заберу. У меня всё надёжно
хранится, можешь не беспокоиться. Могила!
И блокнот, и тетрадь исчезли в недрах сумки. Потом замочки
захлопнулись.
― Там нет ничего важного,― устало произнёс Кимитакэ.
― Тогда тебе нечего и беспокоиться.