— А вот сейчас откровенны вы, Михаил Илларионович, — я улыбнулся
краешками губ. — Гвардия?
— Здесь сложнее, — теперь Кутузов отвечал чётко и по
существу.
— Да, очень откровенны, — я усмехнулся. — Вы же знали о
заговоре, Михаил Илларионович?
— Об этом заговоре знали даже поварята, ваше величество, —
хмыкнул Кутузов. — Павла Петровича предупреждали все, кто испытывал
к нему малейшую симпатию. Но он предпочитал верить Палену. —
Фамилию коменданта Кутузов чуть ли не выплюнул. Надо же, какая у
них любовь. И на этом можно неплохо сыграть.
— Тогда вы знаете, кто из гвардейских офицеров замаран по самые
гланды, а кто так, мысленно поддерживал. — В ответ Кутузов подумал,
а затем кивнул. — Тем, кто не принимал активных действий, я могу
обещать помилование. Но отработать всё равно придётся.
— А другим вы ничего обещать не будете, я правильно понимаю? —
Кутузов смотрел единственным глазом мне в лицо.
— Им я ничего не могу обещать, потому что не уверен в причинах,
толкнувших на предательство. — Наконец, сказал я. — Предателей
никто не любит, Михаил Илларионович.
— Это точно, — он задумался, а потом продолжил. — Что я могу
предложить войскам?
— Ограничение срока службы до двадцати лет. Я объявлю это в
своём манифесте на коронации. — Твёрдо сказал я. — Кроме того,
после похорон мы вместе с вами соберём комиссию не более, чем из
пяти-шести человек и будем думать, как и что улучшить. Потому что
войн нам в ближайшее время никак не избежать. Это, кроме того, что
я планирую наделять отслуживших солдат наделами, и давать кредиты
на приемлемых условиях. В сорок лет мужчины в самом расцвете
находятся, они и пожить успеют, и внуков понянчить.
— Земли, я так понимаю, в Сибири или на не так давно завоёванных
территориях? — Кутузов потеребил губу.
— Вот видите, Михаил Илларионович, мы уже думаем одинаково, — и
я снова улыбнулся краешками губ.
— Это приемлемый вариант, — он кивнул. — Как мне вести себя с
князем Зубовым?
Ух ты, как заговорил. Надо же. Всё-таки для многих людей важна
мотивация. А у Кутузова, похоже, хорошей мотивацией является
создание непобедимой армии. Я так и знал, что большинство
заговорщиков просто от безделья в заговоры подались. Заняться им
нечем было. Вон как Горголи побледнел, когда объём работы прикинул.
И ведь никто не скажет, что я его не наградил. Наградил, ещё как,
целую службу организовать заста...эм, попросил. А Кутузова, похоже,
и заставлять не придётся.