Айрис пыталась обдумать всё, что она теперь знала, и соблазн
увязать черновик письма с исчезновением леди Клементины и даже с
таинственными пятью тысячами фунтов в чеках на предъявителя был
очень велик… Но мысли почему-то скатывались к Руперту Вентворту и
усыновлению. В них ей тоже чудилась тайна и ложь. Как чувствовалась
ложь в истории собственной семьи. Она не знала отца – он служил во
флоте и погиб до её рождения, – и хотя у неё осталась мать, Айрис
невольно примеряла историю Руперта на себя. А если бы что-то
случилось и с матерью тоже? Нашлась ли бы та семья, что приняла бы
её? Мало кому было дело до чужих детей в годы войны. И она, в любом
случае, не знала других случаев, когда никому не известного ребёнка
с улицы брали на воспитание люди вроде Вентвортов.
Она начала выводить вверху страницы имя «Руперт», когда в дверь
постучали.
– Входите! – крикнула Айрис, пряча блокнот под подушку.
В комнату заглянула Джоан и, вытаращившись на Айрис глазами,
расширившимися, точно от испуга, прошептала:
– Сэр Дэвид велел узнать у вас, не хотите ли вы присоединиться к
нему и мисс Причард за ужином.
Айрис в первые секунды не нашлась, что и сказать. Наверное,
глаза у неё были точно такими же перепуганными, как у Джоан.
– Но я же… Я же не… – только и сумела пробормотать она, а потом
сказала на одном долгом выдохе: – Энид меня живьём сожрёт!
Джоан закрыла за собой дверь и протянула, незаинтересованно
глядя в потолок:
– Вы работаете не на неё, а на сэра Дэвида…
Видно было, что Джоан хочет хочет, чтобы Айрис пошла. Айрис и
самой хотелось.
– А ты не знаешь, почему он вдруг меня пригласил? Я здесь не
первый день.
– Не знаю. Так что мне ответить? И миссис Хендерсон ждёт, ей
надо заранее знать, сколько человек будут ужинать.
Было понятно, что пока Джоан шла до её комнаты, она успела
разболтать про приглашение всем.
– Скажи, что я с радостью приму его приглашение, – ответила на
одном выдохе Айрис.
Джоан улыбнулась.
– Только не знаю, в чём мне идти… Здесь, наверное, принято
спускаться к ужину в жемчугах?
– Не говорите ерунды. Какие жемчуга? Сейчас же не двадцатые…
Мэри гладила для мисс Причард шёлковую блузку и юбку. Просто
оденьтесь понаряднее.
У Айрис не было ничего по настоящему нарядного, поэтому она
выбрала самое строгое: синее платье с белыми манжетами и отложным
воротничком. Матери оно очень нравилось (именно она настояла на
этом фасоне), и она говорила, что в таком даже Джеки Кеннеди не
постыдилась бы показаться.