Какой я дурой была, что злилась на маму. Если бы не она, так бы
и жила в неведении. В иллюзиях.
Останавливаемся возле офиса.
Выхожу из машины, задираю голову, глядя на эту махину из стекла
и бетона. Настоящая империя. Отец в буквальном смысле создавал её
по кирпичику. Чтобы потом зять тратил эти деньги на свою вторую
семью.
Мерзко.
Захожу в холл, подхожу к рецепшн, киваю дежурному.
— Геннадий Иванович у себя?
Парень в форме даёт утвердительный ответ, но тут же
предупреждает:
— Но, Саломея Львовна, вы же знаете, как он не любит, когда
приходят без предупреждения. Не создавайте мне проблем…
— Не волнуйтесь… — кидаю взгляд на бейджик и едва не давлюсь
истеричным смехом: — Денис Геннадьевич, у меня сюрприз. Ему
понравится так, что о вас он и не вспомнит.
И подмигиваю, перебиваю в воздухе пальцами с красным
маникюром.
Молодой человек трогательно краснеет, бормочет:
— Хорошо, — и поднимает передо мной шлагбаум.
Вхожу в лифт, нажимаю седьмой этаж. Еду и жалею, что эта Карина
не работает у нас в фирме. Так было бы проще. Я могла бы их
застукать. Но это же Гена — он не может быть так глуп и банален.
Его схемы почти всегда тонки и изысканы.
Поэтому придётся заниматься тем, что я так не люблю — выяснять
отношения. Особенно, сложно с ним. У него всегда — железная
аргументация и умение донести её. А иногда просто заткнуть мне рот
поцелуем… Ах, как он целуется — чаще всего агрессивно, жёстко,
подчиняя… И я теряюсь в этих поцелуях. Они выбивают все посторонние
мысли из головы, остаётся только выгибаться, стонать ему в губы его
же имя и умолять не останавливаться… Он настроил моё тело под себя.
Научил загораться с одного прикосновения. Показал высшее
удовольствие… Ведь падая с небес в его объятия, я всегда натыкалась
на лучистый, полный восторга, взгляд…
Как можно так врать? Даже в постели? Когда обнажены не только
тела, но и души? Или, может, душой обнажалась только я.
Выхожу на седьмом этаже.
Его кабинет в конце коридора. И я медлю, оттягивая роковой
момент.
Мне нужно собраться с силами. Мне нужно выбраться из кокона
очарования, в котором я пребываю до сих пор.
Смело посмотреть в глаза. Спросить главное.
Давай, Саломея. Ты сможешь!
Открываю дверь, вхожу походкой от бедра.
Секретарша дёргается, чтобы остановить меня, но я осаживаю её
одним только взглядом.