Чиен подсел к командиру поближе и поворошил огонь.
— Скажу то же, что уже сказал: безродный мальчишка в тринадцать
зим не может так биться и так говорить с людьми. — Фехтовальщик был
задумчив, но, как и всегда, спокоен и сдержан в эмоциях. — Наш
«заяц» — совсем не заяц, а дракон, — пояснил он свои сомнения. —
Или парень... вдвое опытнее и старше. Слыхал, как он командует
вайгальскими воинами? А с нашими как огрызался? Вигра вон поджал
хвост и до сих пор подбирает слова, чтобы ответить. Дерзкий заяц,
колкий... Прямо как княжич.
— Но черты его — незнакомые! — Айнур едва удержался от
крика.
У драконьей крови — худо со сдержанностью. И если на людях Айнур
надевал маску сурового молчуна, то при своих — то и дело срывался.
Причин-то у командира всегда хватает, чтобы поорать.
Ведь как было бы здорово, отыщи они сейчас младшего княжича, что
позабыл себя от магических ран. И как было бы хорошо, если бы
позабыл!
Княжич с рождения — ведь та же драконья кровь — был своевольным.
Чуть что — хватался за меч.
Позабудь он свои дурные манеры, всем была бы от этого только
польза. Айнур смог бы продолжить командование, а воины обрели бы
надежду в младшем сыне правителя Юри.
Но «заяц» оказался похож на княжича только ростом да тем, что
перекидывал меч из правой руки в левую.
Хитрый, сдержанный. Да и лицо...
Может, это вайгальские колдуны изуродовали его?
Или он сам — вайгальский колдун, надевший чужую личину? Но тогда
почему бы вайгальцам не сделать колдуна с лицом княжича? Не
объявить об этом в городе, в надежде, что соратники отыщут его и
попадут в ловушку?
— Что скажешь ты? — упрямо повторил Айнур. — Ты учил его драться
с тех пор, как он смог поднять деревянный меч!
— Да ничего я не понимаю, — мрачно отозвался Чиен, гоняя
палочкой уголёк. — Очень похож и лицом, и манерой сражаться «Малым
драконом», но...
— Это точно меч княжича? — перебил Айнур.
— Я разглядел его достаточно. Ножны чужие, а меч тот. И в бою
парень так же неожиданно кидает его в левую руку. Вигре все ноги
исполосовал. Но вот тут уже и загадка — бить по ногам я его никогда
не учил. Не княжеский это приём — кланяться врагу.
— Но что это могло бы значить?
— А то, что и лунного месяца не прошло. Ещё не все раны зажили.
Нельзя научиться так быстро. А значит — это не он.
— Может, магия?