Прачка герцогского
поместья подняла дрожащую руку. Толпа вокруг неё
расступилась.
— Я… я… её увидела, но
не знаю кто это…
— Заза её зовут, —
ответил всё тот же торговец сладостей. — Она представилась мне,
прежде чем нагадать утрату и пополнение. И ведь ни словом не
соврала, а сама в ящик сыграла.
— Сожгут её, — констебль
кивнул в сторону убитой. — Вряд ли найдётся тот, кто будет её
оплакивать, поэтому в землю закапывать точно не
станут.
После этих слов толпа
принялась расходиться, а торговец сладостей и прачка остались
дожидаться собственной участи. Неожиданно погожий денёк превратился
для них самым мрачным на долгие годы. Стал судорожным
воспоминанием, от которого так хотелось поскорее избавиться. А
констебли лишь делали свою работу, сыпали вопросами, поочерёдно
записывая ответы в собственные блокноты.
Прибывшая телега и
работник коронерской службы, не дрогнув лицом, подхватил жертву и
вынес из узкого переулка на улицу, где и погрузил её в
кузов.
— Говорите, кёльнеры в
питейных на окраинах должны её знать? — записывал первый полисмен.
— Что ж, проверим.
— Не могу сказать
наверняка, это её слова, — лавочник охотно делился информацией, не
юлил. Оба констебля пометили себе сей факт. — Она предлагала найти
её, если пожелаю узнать подробности предсказания.
А!
Он ненадолго умолк, но
тотчас вскинул брови, припоминая подробности:
— С ней была ещё одна,
молодая, наглая, пальцами лезла в мой товар. Вышел её прогнать,
Заза и заступилась, отвлекла меня. Кстати, карманы у неё пусты? Уже
успели обчистить, или есть моё добро?
— Так вот зачем ты
остался? — констебль усмехнулся. А лавочник признался без
обиняков.
— Я же здесь
пострадавший, поймите, семь соверенов, эти деньги нужны мне как
воздух. Поставщик должен прибыть вот-вот. А я сижу без пенни в
кармане.
Один из констеблей
поднял сощуренный взгляд на лавочника:
— А пополнение, о
котором нагадали, это у нас…
— Племянница родила
сына. Вот и думаю, угадала ли эта, или на самом деле знала, что так
будет? Увидела по ладони? Вы думаете, она и впрямь гадалка,
м?
— Обманщица, — фыркнула
прачка, справившись с первым шоком. — Мало ли рожениц в вашем
окружении, мистер. Все мы что-то теряем и находим, вон, как я
сегодня. — Она горько вздохнула, прежде чем поделиться новыми
соображениями: — Их табор стоит за городом. Не первая и не
последняя цыганка шляется тут по рынкам. Видать, не одного врага
себе нажила, обчистила кого-то ещё.