Прачка герцогского поместья подняла дрожащую руку. Толпа вокруг
неё расступилась.
— Я… я… её увидела, но не знаю кто это…
— Заза её зовут, — ответил всё тот же торговец сладостей. — Она
представилась мне, прежде чем нагадать утрату и пополнение. И ведь
ни словом не соврала, а сама в ящик сыграла.
— Сожгут её. — Констебль кивнул в сторону убитой. — Вряд ли
найдётся тот, кто будет её оплакивать, поэтому в землю закапывать
точно не станут.
После этих слов толпа принялась расходиться, а торговец
сладостей и прачка остались дожидаться собственной участи.
Неожиданно погожий денёк превратился для них самым мрачным на
долгие годы. Стал судорожным воспоминанием, от которого так
хотелось поскорее избавиться. А констебли лишь делали свою работу,
сыпали вопросами, поочерёдно записывая ответы в собственные
блокноты.
Прибывшая телега и работник коронерской службы, не дрогнув
лицом, подхватил жертву и вынес из узкого переулка на улицу, где и
погрузил её в кузов.
— Говорите, кёльнеры в питейных на окраинах должны её знать? —
записывал первый полисмен. — Что ж, проверим.
— Не могу сказать наверняка, это её слова, — лавочник охотно
делился информацией, не юлил. Оба констебля пометили себе сей факт.
— Она предлагала найти её, если пожелаю узнать подробности
предсказания. А!
Он ненадолго умолк, но тотчас вскинул брови, припоминая
подробности:
— С ней была ещё одна, молодая, наглая, пальцами лезла в мой
товар. Вышел её прогнать, Заза и заступилась, отвлекла меня.
Кстати, карманы у неё пусты? Уже успели обчистить, или есть моё
добро?
— Так вот зачем ты остался? — констебль усмехнулся. А лавочник
признался без обиняков.
— Я же здесь пострадавший, поймите, семь соверенов, эти деньги
нужны мне как воздух. Поставщик должен прибыть вот-вот. А я сижу
без пенни в кармане.
Один из констеблей поднял сощуренный взгляд на лавочника:
— А пополнение, о котором нагадали, это у нас…
— Племянница родила сына. Вот и думаю, угадала ли эта, или на
самом деле знала, что так будет? Увидела по ладони? Вы думаете, она
и впрямь гадалка, м?
— Обманщица, — фыркнула прачка, справившись с первым шоком. —
Мало ли рожениц в вашем окружении, мистер. Все мы что-то теряем и
находим, вон, как я сегодня. — Она горько вздохнула, прежде чем
поделиться новыми соображениями: — Их табор стоит за городом. Не
первая и не последняя цыганка шляется тут по рынкам. Видать, не
одного врага себе нажила, обчистила кого-то ещё.