Стоило подумать о своем поведении. Понятно, был напряженный
момент, я не Рэмбо, крушащий врагов направо и налево. Я вообще-то
мирный человек, нахватавшийся азов в своей «Африке», чаще огребая
от гопников, чем побеждая. И понятен мой упоительный восторг от
победы над превосходящим противником и моя нервическая реакция,
проявившаяся в болтовне. Тут меня явно понесло куда-то не туда.
Если хочу выжить, надо за языком следить внимательно и не сыпать
киношными афоризмами и непонятными словами, чтобы не плодить
подозрений в свой адрес. И не считать себя непобедимым героем,
способным визиря подергать за бороду: вмиг без головы останусь.
Нужно успокоиться, вдох-выдох, вдох-выдох…
И еще. Что делать с Никосом? Сколько раз в своей жизни я
сталкивался с предательством, с банальным разводом на деньги и
имущество, с черной неблагодарностью, с житейским хамством или
неприкрытой агрессией! Сколько раз мне на ум приходила очевидная
мысль: око за око! И сколько раз меня останавливал вбитый в
подкорку христианский завет – не убий! Не страх наказания, нет.
Именно, привитое мне обществом понимание ценности человеческой
жизни.
Впрочем, я лично не сталкивался прежде с заказными убийствами,
никогда не был целью, лишь читал и видел по ТВ многочисленные кадры
уличной жестокости Тбилиси 90-х. А тут и дня не прошло, как в меня
попытались воткнуть такой нож, после которого не выжить. Лишь моя
предусмотрительность уберегла меня от рокового удара.
И имя заказчика известно. Мотивы его не ясны, но виновность
очевидна. И, значит, остается одно: решить для себя, готов ли я
стать судьей и палачом? Я не в уютной Греции. Не среди
темпераментных грузин, которые, за редким исключением, удивительно
мягкие и добрые люди, которым дороже всего на свете хорошая
компания, кувшин «Ркацители» и тарелка хинкали. Я в центре мира
жестокости, варварских порядков и наплевательского отношения к
чужой жизни. И играть надо по правилам этого мира, иначе не выжить.
Надо. Но ссыкотно…
Мои размышления прервала возня у покинутого сарая. «Долго же
копались», – подумал я, наблюдая, как младший почти тащит тело
старшего брата: ни дать ни взять проводы до дома изрядно
поднабравшегося в кабаке. Если Никос следит в окно, может, вполне,
решить, что тащат оглушенного или прибитого меня. Значит, мой
выход.