У специалиста задрожали руки —
поскуливая от ужаса перед происходящим, он не знал, что делать, раз
за разом подтверждая доступ, активируя режим возвращения в мир
мертвой — уже мертвой — девушки. Второй дежурный замер рядом,
увидев мумию, в которую превратилось несравненной красоты
графиня.
Неожиданно иссохшая девушка словно
налилась оранжевым светом — вновь возвращаясь к прежней форме,
наполняясь жизнью, вот только руки и ноги ее уже были объяты
языками пламени.
С громким хлопком с путешественницы
слетела маска экзоскелета, и удивительно привлекательное лицо
исказило гримасой боли, а глаза наполнились чистым пламенем.
Раздался взрыв — и кокон перестал существовать, разлетаясь
мириадами осколков стекла, пластика и стали. В ореоле остатков
экзоскелета хрупкая, объятая магическим пламенем фигурка рухнула на
пол — закричав так, что стоявший в отдалении специалист вылетел в
коридор. Смяв коллегу и бегущую — запаздывающую — бригаду
реаниматологов.
Ребекка в это время выгнулась дугой,
не замечая плавящихся под ней стекла и стали, и встала на
четвереньки, вновь пронзительно завизжав, пытаясь выплеснуть боль.
Крик не помогал — и, тонко подвывая, графиня свернулась на полу в
позе эмбриона, обняв колени и едва не обезумев от живого пламени
внутри — постепенно перемешивающегося с взъярившимися зелеными
языками ее проснувшейся родной магической стихии.
Вокруг пятачка со сжавшейся на полу
графиней бушевали сполохи красно-зеленого магического пламени —
постепенно опадая, но еще не давая никому приблизиться. В отсеке
уже находилось три бригады реаниматологов и несколько руководителей
— наблюдая за тем, как дрожит в центре буйства огня кажущаяся
сейчас такой хрупкой фигурка.
Отбросив с прохода пытающихся
подняться врачей и специалистов, с пронзительным криком к лежащей
вздрагивающей девушке подскочила полуодетая Адель, падая на колени
и обнимая Ребекку. Даже не обратив внимания на опаляющее — для
других — пламя. Практически моментально опавшее — сверкнувшее
отблеском в глазах юной француженки.
Ребекка, заново переживая
произошедшее, позволила себе несколько раз всхлипнуть и даже
немного поплакать, прижавшись к юной француженки. Но практически
моментально взяв себя в руки, поднялась, оскальзываясь на
оплавленной поверхности — выпрямляясь с поистине царственной
осанкой.