Может, оно и к лучшему? Если
бы я помнил прошлую жизнь, то непременно зацикливался бы на ней.
Переживал о каких-то своих поступках, думал о тех, кто остался жить
там... Я пытаюсь убедить себя, что так и есть. Так или иначе, я
урвал свой шанс попробовать еще раз...
Вот только что мне пробовать,
когда Конфуций недвусмысленно дал мне понять, что сегодня я
отправляюсь в изгнание? В одиночку эти негостеприимные земли сожрут
меня, не моргнув и глазом. Мой уровень знаний об окружающем мире
сопоставим с уровнем знаний восьмилетнего ребенка, а способность к
выживанию, должно быть, и того меньше. Эти сутки я продержался
только потому, что меня приняли за другого.
В какой-то момент я понимаю,
что упадническое настроение завладевает мной целиком и полностью —
и мне это не нравится. Ну уж нет. В конце концов, я ведь не просто
так ринулся в тот портал? Я пытался что-то доказать. Может, не
кому-то другому, а в первую очередь себе. Значит, пора направить
свою рефлексию в иное русло. В то, где я смогу что-нибудь
придумать. В то, что даст мне шанс на выживание.
«Игра только начинается», —
убеждаю я самого себя.
Затем делаю вид, что поверил
себе, прохрустываюсь спиной и суставами, после чего с уверенностью
рок-звезды подхожу к дверям и распахиваю их с улыбкой на
лице.
— Всем доброго...
Я замолкаю, запоздало поняв,
что коридор пустует — раздражавшие меня звуки, по всей видимости,
доносились откуда-то снизу. Ну и ладно. Сам справлюсь.
Поправив свой нарядный сюртук
(чуть помявшийся, поскольку ночью у меня не оставалось сил, чтобы
переодеться в спальный халат), я спускаюсь на нижние этажи
крепости. Здесь, наконец, появляются люди. Слуги кланяются мне по
пояс, а члены клана приветствуют меня витиеватыми эпитетами. Что ж.
Очевидно, Конфуций пока не стал никому рассказывать, что я
самозванец. Оно и понятно: объявив меня самозванцем, он выставит
себя полнейшим дураком, и весь его накопленный за долгие годы
авторитет пошатнется. Может, даже рухнет. Хм... Авторитет, что
может пошатнуться...
Я прищуриваюсь, понимая, что
нашел зацепку. В этот момент в моей голове наконец-то начинает
созревать план.
Старейшины. Те, что сидели
вчера за одним столом со мной и Конфуцием. Наверняка среди них есть
те, кого... не совсем устраивает текущее положение вещей. Не то,
чтобы я был великим психологом, но почему-то я в этом уверен:
всегда, в любом мире найдутся недовольные. Те, кто за милую душу
готов подгадить своему «начальнику», дай только повод. Эти мысли
вселяют в меня уверенность.