— Они работали вместе? Они были
знакомы? — спросил Коста, для которого все это не было новостью.
Пирамида из бунтовщиков растаяла. Девять десятых оказались просто
горластыми уличными дурнями, которых можно легко подбить на любую
глупость. Десятая часть получила деньги от полузнакомых личностей и
призывала горожан к бунту. А вот те личности, кто эти самые деньги
раздавал, оказались мертвы.
— Все трое работали в порту, пан
майор, — в глазах сыскаря мелькнуло тщательно скрываемое одобрение.
Впрочем, оно тут же исчезло, а поверх него выглянуло чувство вины.
— И на этом все. Никто ничего не видел. Никто ничего не знает.
— И, наверное, все трое ходили в одну
харчевню, — задумчиво произнес Коста.
— Ходили, — промямлил сыскарь,
который понял, что облажался. Про харчевню он не подумал. Лев даже
покраснел от стыда. — Мы работаем над этим.
— А семьи их трясли? Соседей? —
ласково спросил Коста. — Или вы, почтенные, думали, что три могилы
сыскали, и на этом все? Можно в столицу ехать и всякие там ваши
театры смотреть?
— Семьи и соседи ничего не знают, —
хмуро ответили сыскари. — Теперь разве что брать в оборот всех, кто
рядом с этими парнями был, и на дыбу вешать. Больше нам ничего не
остается.
— Ну, так чего сидим? — удивленно
поднял бровь Коста. — Тащим всех в подвал и вешаем. Напугайте их
как следует, а потом предложите по рублю на нос за важные сведения.
А если кто вилять начнет, подпалите пятки. Не мне вас учить…
Сыскари встали и, коротко
поклонившись, вышли. А Коста хмуро уставился на небольшое окошко,
которое по столичной моде забрали в свинцовый переплет со стеклом.
Стекло теперь делали здесь, и обходилось оно куда дешевле, чем в
Братиславе. Сода ведь египетская, а до финикийского песка,
чистейшего из всех, и вовсе рукой подать. В окошко били утренние
лучи, уже жаркие и обжигающие люто. Толстые стены кирпичных домов
хорошо держали прохладу, но сейчас, в конце лета они прокалились
насквозь и больше напоминали печь.
Коста вздохнул и погрузился в кипу
донесений, ждавших своего часа. Девять провинций слали свои доклады
каждые две недели. Полсотни поднадзорных лиц… Подозрительные купцы
из Газы, которые долго ходили около портовых укреплений. Не менее
подозрительные купцы из Константинополя… А тут что у нас? Пьяная
болтовня купцов из Греческого квартала, на которых донесли шлюхи…
Доклад лицедеев, бывших на том же празднике со шлюхами… Донос
одного из говоривших крамолу купцов на своих же собутыльников и
шлюх, которые в этот момент одобрительно кивали… Донос агента,
который одной из этих самых шлюх и оказался… Тьфу ты, пакость
какая! Младший сын Архипа, старого знакомца по делу с ростовщиком в
Константинополе, никак не унимается. Прикрывается службой,
паршивец, и зарабатывает старым промыслом! Впрочем, по слухам, на
него большой спрос, а по уложению государеву это дело ненаказуемо.
Нет такой статьи. М-да… Кто-то скоро поедет за сто первую милю. И
чего, спрашивается, людям не хватает?