— Да вот же он! — завизжал в восторге
паренек и требовательно протянул руку. — Давайте сюда мой рубль! Вы
обещали!
Следующим утром запах горелой плоти
уже не казался Косте таким уж гадостным. Напротив, в этот момент
пан майор был уверен, что именно так пахло в Эдемском саду до
грехопадения. А по-щенячьи восторженные лица сыскарей, глядевших на
него теперь с немым обожанием, лишь придавали этому дню
дополнительное очарование. Поистине, никогда еще Коста не был так
счастлив. Ведь в процессе ускоренного допроса, проведенного прямо у
ворот, выяснилось, что его, Косты, нежелание брать за себя жену с
огромным приданым оказалось очередным благоволением небес. Потому
как прямо в этот момент на освободившуюся дыбу пристраивали
почтенного Романа, богатейшего торговца Александрии, бывшего главу
гильдии откупщиков и несостоявшегося тестя самого Косты. А его
родного племянника, напротив, с дыбы сняли и унесли прочь. Он уже
был не нужен никому, кроме священника, который исповедует его
напоследок. Ведь он уже рассказал все, что знал.
— Куда же это вы, почтенный Роман,
поехать вдруг решили? — ласково спросил Коста, когда палач натянул
веревки, и плечи купца ощутимо хрустнули, грозя вот-вот выйти из
суставов. — Вас ведь почти у Пентаполиса ливийского взяли! А мы вас
пропустили даже, думали вы снова по торговым делам в Карфаген
собрались.
— Ды… ды я и собрался, — простучал
зубами почтенный Роман. — Вы зачем это, превосходнейший Коста,
беззаконие творите. Я до самого государя дойду! У меня знаете,
какие связи!
— А чего тогда по торговым делам, и
без товара? — все так же ласково спросил Коста. — У вас ведь конь
едва дышал! Хотели из ливийской префектуры в Константинополь
сбежать? Или сразу в Газу? Ну ничего, сейчас мы все узнаем…
— Ошибка это! — ростовщик побелел,
как полотно, потому что крепкий детина с туповатым, равнодушным
лицом любовно обмахнул угли, раздув их посильнее, и сказал:
— Готово, пан майор! Можем
начинать!
— Приступайте! — кивнул Коста и
кивнул сыскарям. — Вы его в оборот берите, а я к великому логофету
пойду. Доложиться нужно. Сколько вам времени потребуется?
— Часа полтора-два, не больше, —
хищно шевельнул усами Лев. — Это если до трех раз пытать будем, как
положено.
— Непременно до трех. Чтобы ни
единого словечка не пропустить, — кивнул Коста. И он пробурчал себе
под нос. — Ведь как чуял, что неспроста эта гнида мне свою дочь
подсовывает. Отвел меня милосердный господь! В какой ведь раз уже
отвел! Надо церковь одарить. Все беды от этих баб!