— А чем плохо? — простодушно ответил
Арни. — Чего тут, в Словении торчать? У жупанов свои сынки есть,
нам с тобой здесь не обломится ничего.
— Я согласен, — решительно сказал
Берислав и потянул нож из ножен. — Да не вздумай ладонь резать,
дурень! Вот ведь горе! Сухожилие пересечешь, калекой останешься!
Палец уколи, и все!
Они сжали руки, перемазавшись в крови
друг друга и снова улеглись на спину, пытаясь осознать
произошедшее. Побратимская клятва — это такая штука, что серьезней
ее и не бывает. За побратимов жизнь отдают, и наследует побратим
своему товарищу, если у него родни нет. И биться у его тела будет
до последнего, если что. И сам ляжет рядом, почитая это высшей
честью. А теперь вот и у них свой побратим есть.
— Как там парни наши? — спросил
Берислав, который с ребятами из взвода пересекался теперь
нечасто.
— Да нормально все, — махнул рукой
Арни. — Иву помнишь? Ну, того чудака, которого как дерево зовут, а
он не дерево вовсе, а сириец.
— Помню, конечно, — ответил Берислав.
— А что с ним?
— Боярина Симеона сын оказался, из
Ремесленного, — сказал Арни. — Вот ведь жук какой скрытный. А я еще
думал, что это он себе на уме.
— Да вроде хороший он парень, —
возразил Берислав. — Лямку тянет, как все.
— Ну да… — ответил Арни. — Давай
просто полежим. Глянь, облака какие!
— Давай, — согласился Берислав.
— Мост достроили. Слышал? — спросил
его товарищ.
— Ага! — ответил Берислав. Ему было
очень хорошо. Как никогда в жизни.
***
Первой по мосту проехала княгиня
Мария на своей карете. Людмила ехать побоялась и наблюдала за этим
действом со стены замка, непритворно вздохнув, когда карета
все-таки добралась до места целой и невредимой.
Люди, собравшиеся на обоих берегах,
радостно заорали и начали бросать вверх шапки. А стражники,
перегородившие мост живой цепью, разошлись в стороны и махнули
рукой: проходите, мол. Горожане повалили валом, и каждый старался
успеть первым. Мост! Через Дунай! Восторг был полный. Тот, кто не
мог поверить в чудо, возвращался назад и шел снова, наслаждаясь
видом текущей под ногами реки. Тут ведь не Италия, и не Испания,
где римских мостов сохранилось множество. Здесь ведь даже не
Австразия, где их уцелело аж два. Это же Лимес, дикое пограничье,
где лагерь легиона — единственный очаг цивилизации на десятки миль
вокруг.