— Я понял, о чем ты, княже, — уныло
кивнул Григорий. — Ты хочешь, чтобы наши монастыри не стали тем
рассадником порока, откуда меня самого выгнали когда-то.
— Хочу, — согласился князь. — Если
открываешь монастырь, то в Уставе пишешь, а для чего именно он
открывается. Например, при нем больницу откроют. Или школу, где
детишек будут учить бесплатно.
— А служение господу? — на Григория
было жалко смотреть.
— А для служения Господу сбиваться в
кучки не нужно, — отрезал князь. — Бог, он вездесущ и всеведущ. Ему
можно и дома молиться. И золото господу не требуется. И земли с
крестьянами ему тоже не нужны. Они нужны лишь епископам, которым
мало власти небесной, они хотят еще и власти земной. Если хочешь,
чтобы в княжестве были монастыри, то пусть это будут монастыри
нищенствующие, отказавшиеся от любой собственности. Служение
господу должно быть искренним и идти от души.
— Немногие тогда в монахи пойдут, —
невесело усмехнулся Григорий.
— А ты как думал? — развел руками
князь. — Если вам волю дать, через лет двести вся земля под вами
будет, и мануфактуры, и промыслы. Вы же налоги не платите.
Забыл?
— Не забыл, — задумчиво протянул
владыка. — Наверное, ты прав, государь. Пусть в монахи люди по зову
сердца идут, отказавшись от мирских радостей. Пусть служат делу
господа нашего, помогая людям, а не проводя время в праздности.
Быть по твоему слову. Сделаю я тебе устав.
— Кстати, владыка! — князь наклонился
к самому уху Григория. — Этот Ромуальд из Бургундии — просто нечто.
Народ в полном восторге. Мои жены плакали от чувств. А эта мелодия
в конце — просто находка!
— Правда? — Григорий порозовел и
засмущался. — Я и не думал, что получится так удачно. Тебе спасибо
за идею. Я бы сам до такого нипочем не додумался бы.
— Тогда вот тебе еще пара мыслей, —
усмехнулся Самослав. — Командир легиона женился на юной красавице
из хорошего рода. У нее есть воздыхатель, и есть еще один тип,
которого этот воздыхатель обошел в чине. Допустим, его зовут Яго.
Этот Яго интригует, всех ссорит и порождает в легате ревность к
молодой супруге. Он подкидывает платок, украденный у женщины, и
обвиняет ее в супружеской измене. Легат верит и душит ее подушкой,
а потом добивает кинжалом. Как тебе сюжет?
— Да господь с тобой, государь! —
Григорий даже перекрестился в испуге. — Да у нас легатов всего
четыре, и каждого в княжестве по имени знают. Не приведи бог,
кто-нибудь на себя эту историю примерит. Меня тогда ни псевдоним,
ни высокий сан не спасут! Обида ведь смертная!