За отрывистыми разговорами время тянулось, как густеющий мёд.
Есть в пещере было решительно нечего, зато пресная вода
присутствовала в избытке. На второй день, после неспокойного сна,
Эдуард почувствовал внутри такую пустоту, что жалкий тюремный паёк
представал в памяти манящим деликатесом.
Засыпая, Эдуард опасался вернуться в тот леденящий душу кошмар,
который привиделся ему накануне, но в этот раз мир сновидений был к
нему более благосклонен. Из лихорадочного забытья его вырвала
искалеченная рука Ярви, вцепившаяся в плечо, словно стальные
клещи.
– Пора, – произнёс вор, – если будем торчать здесь и дальше,
слишком ослабеем, чтобы выбраться.
Эдуард поднялся и стал старательно разминать мышцы. Он знал, что
до открытой воды им предстоял долгий путь.
– И постарайтесь на этот раз не наглотаться воды, ваше лордство,
– мрачно напутствовал его Трёхпалый. – Не хочу кормить рыб из-за
вашей высокородной задницы.
Эдуард пропустил это едкое замечание мимо ушей. Он и впрямь
чувствовал вину за свою слабость.
Опустившись в воду, они сделали несколько глубоких вдохов и
вновь попали в подводный мир горного озера.
На этот раз протиснуться через узкий каменный лаз оказалось
гораздо проще. Ярви вёл, указывая направление. Эдуарду ничего не
оставалось, кроме как следовать за ним. Когда юноша вновь
почувствовал в лёгких знакомый огонь, сигнализирующий, что его силы
на пределе, они наконец достигли кромки льда.
Вынырнув на поверхность, Трёхпалый никак не демонстрировал
усталости, в то время как его напарник жадно глотал воздух, словно
выброшенная на берег рыба. Хлопнув Эдуарда по плечу, Ярви указал
направление. Они поплыли на восток, вдоль подтаявшей ледяной
корки.
Расчёт был прост: если поиски всё ещё продолжались, на льду их
легко могли заметить стражники, однако и от центра озера следовало
держаться подальше. Там можно было просто выбиться из сил и
утонуть. Потеряться в таком тумане – дело пустяковое.
Кроме того, оба беглеца с ужасом думали о том мгновении, когда
им придётся вылезти из воды. Сейчас их согревало озеро, но это не
могло продолжаться вечно. Насквозь промокшие каторжные лохмотья –
не самое лучшее облачение для путешествия по заснеженным горам.
Плыть пришлось довольно далеко. Из уроков географики
Эдуард знал, что это было самое маленькое озеро Сокрытой долины.
Однако он не подозревал, что на деле оно окажется таким
большим.