— Сударь, — ответила Анна
Австрийская с той надменностью, которая, по отношению к некоторым
лицам, обращалась у нее в грубость, — так вот ради чего вы нас
беспокоите среди великих забот, которые волнуют нас? Это
полицейское дело! Но, сударь, вы прекрасно знаете или должны по
крайней мере знать, что у нас нет больше полиции с тех пор, как мы
не в Париже.
— Я полагаю, — сказал Атос, холодно
кланяясь, — что вашему величеству незачем обращаться к полиции,
чтобы узнать, где находятся д’Артаньян и дю Валлон, и если вашему
величеству угодно будет спросить об этом господина кардинала, то
господину кардиналу достаточно будет порыться в своей памяти, чтобы
ответить.
— Но позвольте, сударь, — сказала
Анна Австрийская с той презрительной миной, которая была ей так
свойственна, — мне кажется, вы спрашиваете его сами.
— Да, ваше величество, и я почти
имею на это право, потому что дело идет о господине д’Артаньяне, о
господине д’Артаньяне! — повторил он, стараясь всколыхнуть в
королеве воспоминания женщины.
Мазарини почувствовал, что пора
прийти на помощь королеве.
— Граф, — сказал он, — я сообщу вам
то, что неизвестно ее величеству, а именно, что сталось с этими
двумя шевалье. Они выказали неповиновение и за это сейчас
арестованы.
— Я умоляю ваше величество, — сказал
Атос, все так же невозмутимо, не отвечая Мазарини, — освободить
из-под ареста господина д’Артаньяна и господина дю Валлона.
Да, таким тоном только умолять. Атос
требует, не имея при этом никого за спиной. Он разговаривает с
королевой из поднебесной выси. Неужели он не понимал, что лишь
раздражает Анну Австрийскую? Ведь он умный человек. Совсем недавно
он мгновенно сообразил, что, захватив в Париже Мазарини, окажет
фрондерам дурную услугу (а вот Арамис догадался об этом не сразу),
а здесь ведет себя как слон в посудной лавке. Да, вельможное
величие оглупляет.
— Вы тоже из Англии, граф? — спросил
он [Мазарини], делая знак королеве, которая заметно побледнела,
готовая уже произнести суровое слово.
— Да, и я присутствовал при
последних минутах короля Карла Первого, — ответил Атос. — Бедный
король! Он был только слабохарактерен и за это был слишком строго
наказан своими подданными. Троны в наши дни расшатались, и
преданным сердцам стало опасно служить государям. Д’Артаньян ездил
в Англию уже во второй раз. В первый раз ради чести одной великой
королевы; во второй раз — ради жизни великого короля.