? Может бунт или побег затевают?
— Не, мне за борт нельзя, — покачав головой, признался Аника, и
взяв у подошедшего помойного раба положенный ему паёк, захрустел
яблоком. — Домой вернуться хочу. Там, при новом царе, жизнь полегче
будет. Да и на спасшегося царевича посмотреть охота.
— Это что же? Воскресший сынок Грозного на Москве к власти
пришёл? — застыл разносивший еду раб, оглянувшись в сторону бывшего
приказчика.
— Пришёл, — нехотя подтвердил я, всматриваясь в неожиданного
собеседника.
Передо мной стоял глубокий старик: грязный, вонючий, заросший
бородой по самые брови. По всему видать седьмой, а то и восьмой
десяток разменял человек, вот и был из-за почти полной
непригодности в помойные рабы определён.
А что? Еду гребцам разносить, да вонючее содержимое помойной
лохани за борт вываливать сил хватит и ладно. Не здорового же раба
на такую работу определять?
Вот только смотрел он на меня как-то странно, словно диковинку
какую-то перед собой увидел. Неужто так новостью о воскресшем
царевиче впечатлился?
— А Фёдор, сынок Бориски Годунова куда делся? — сощурил глаза
помойный. — Сбежал или зарезали?
— Точно не знаю, — не стал я строить из себя всезнайку. — Но
слух прошёл, что в Грузию сбежал.
— В Грузию? — явно заинтересовался Георгий, развернувшись ко
мне. — Уж не в Кохетию ли?
— Нет, — покачал я головой, слегка улыбнувшись. Каждый
кулик своё болото хвалит. Вот и для бывшего азнаура кроме его
Кохетии в Грузию и бежать больше некуда. — В Картли. Ему же ещё при
его отце, царе Борисе дочку тамошнего царя просватали. Вот к
будущему тестю и сбежал.
— Может и в Картли, — отмер, наконец, старик, протягивая
мне в руки кружку с водой, с положенными поверх неё лепёшкой,
сушёной рыбиной и яблоком. — Вот только туда ещё добраться нужно. А
семя у царя Ивана сильное, если его сынок даже с того света
вернуться смог. Сильное!
— Чего это с того света? — возмутился Болотников. — Подменили
царевича в последний момент! Спасся он!
— Спасся он, как же! — не согласился старик, продолжая раздавать
еду гребцам. — Давно уже и косточки сгнили, поди. Мне ли не
знать!
— А ты что, знаешь, что-то о царевиче? — крикнул я ему уже
вдогонку.
— Да я его в глаза не разу ни видел, — обернулся тот. —
Зато с Бориской Годуновым, когда он ещё на посылках у царя Ивана
бегал, знакомство свести довелось. Хваток был и шибко шустёр.
Такой, если убийство царевича удумает, то обязательно дело до ума
доведёт