— Если бы, — отмахнулся с досадой Косарь. Чувствовалось,
что рыжебородого стрельца после выпитого потянуло на откровенность.
Хотя, он судя по тому, как у ворот Грязнову нахамил, вообще плохо
за яхыком следит. И как ещё дожил до своих лет? — Скорее
наоборот. Наш воевода под руку Шуйского уйти норовит.
Он ведь пытался, после того как государь из Москвы сбежав, спасся,
нас злодею присягнуть заставить!
— А вы? — грохнул чаркой по столу Тараско. — Неужто
согласились?
— Да кто же на такую измену согласится? — хищно ощерился
стрелец. — Мы его в тот день чуть было бердышами на куски не
порубили. Насилу Пашков отбил!
Пашков заступился за князя Долгорукова?! А вот этого я не
знал! Интересно, зачем ему было нужно так рисковать? Стрельцы —
народ горячий. Могло и Пашкову до кучи прилететь. Но сам факт
заступничества очень интересен. Получается Истома Пашков уже в
самом начале восстания о перспективе на другую сторону
перейти задумывался. И лазейку для этого, спасая Долгорукова, себе
заранее оставил.
В общем, если верить словам Косаря, положение воеводы в городе
было довольно непрочным, что давало надежду, в случае назревания
конфликта, найти сторонников.
Вот только развязка наступила значительно быстрее.
***
Гулкий звон набата стеганул по ушам, мгновенно вырвав из сна. Я
вскочил с лавки, лихорадочно шарясь в кромешной тьме, охнул от
боли, зацепившись за сундук. На полатях завозились Мохина с
Тараской. Поднялся с соседней лавки Федька Косарь.
— Случилось что-то, браты, — озвучили без того очевидный факт
Мохина. — Вон как колокол гудит.
— Вестимо случилось, — раздался характерный стук кремня о
кресало и робкий огонёк вспыхнувшей лучины, слегка раздвинул ночной
мрак. — Горит что-то, — стрелец тёмным силуэтом прильнул к
затянутому бычьем пузырём окну, пытаясь хоть что-то рассмотреть. —
В детинце вроде горит.
— Склады, — охнул я, прохромав к Косарю. У меня внезапно
возникла странная уверенность, что горят именно склады, что были
расположены за стенами детинца. Склады с так необходимыми нам
амуницией, оружием, припасами. — Петро, Тараско, одевайтесь
быстрее!
Бестолково толкаясь в потёмках, лихорадочно одеваемся. Громко
матерится Тараско, в свою очередь обо что-то ударившись. И следом
раздаются крики и звон железа со двора.
— Это чего? — вновь приникает стрелец к окну. — Там рубят
кого-то! — взволновано сообщил он нам.