– Мне
надо вернуться домой. Очень надо. Я тогда чуть не умер, когда
сбежал от бандитов. Помню, они ворвались в спальню, я перепугался,
и – раз! – провалился куда-то, как в пропасть. Очутился посреди
какой-то холодной пустыни. Кругом – песок, дюны, над головой –
звёзды. Ночь. Я побрёл куда глаза глядят. А затем…
Он
замолчал, переводя дух. Кат встретился с ним взглядом. Брови у
мальчишки были светлые, почти незаметные. Нос курносый. И немного
веснушек по щекам.
– А затем
ты почуял, что можно выбраться, – сказал Кат. – Так? Закрыл глаза,
а открыл уже здесь, в Китеже. Верно?
Петер
кивнул несколько раз.
– Да, –
сказал он. – Закрыл, открыл – и уже здесь. Только я не знаю, как
так вышло. Как я сумел. Не знаю, как вернуться. И боюсь туда идти
опять. В эту пустыню.
Ада
слушала его, подперев голову ладонью.
Кат
хмыкнул.
–
Правильно боишься, – сказал он. – Это не обычная пустыня. Это
называется Разрыв. Такое особое место, вроде изнанки мира. Говорят,
туда попадают покойники после смерти. Насчет покойников не
знаю…
Ада вдруг
тяжело вздохнула.
– Насчет
покойников не знаю, – повторил Кат, – а вот живых Разрыв не жалует.
Тебе повезло, что выкарабкался…
Он
осёкся. «Повезло. Вот опять это слово. Сказанул так
сказанул».
– И
соваться обратно не стоит, – закончил он. – Скорей всего, там и
останешься.
Петер
поджал губы.
– Чтобы
ходить по мирам через Разрыв, нужно сперва долго учиться, – вяло
проговорила Ада. – Нужен наставник. Опытный мироходец. А когда
научишься, потребуются якоря. Не те, что на кораблях, а такие
специальные предметы, чтобы с их помощью попадать, куда хочешь. На
другой свет.
Петер
снова кивнул.
– Я знаю,
сударыня, – сказал он. – Много читал про мироходцев. И вот поэтому
хочу попросить…
– Нет, –
сказал Кат.
Петер
съёжился. Табуретка под ним жалобно скрипнула.
– Мне
очень нужно домой, – сказал он тихо.
Ада зябко
повела плечами.
–
Давай-ка спать, – предложила она. – Утро вечера мудренее, слыхал
такое?
Петер
криво улыбнулся.
– У нас
говорят: «Ночь – мать советов».
–
Красиво, – оценила Ада. – Что ж, на том и порешим. Дёма, не запрёшь
ли дверь?
Кат сунул
руки в карманы плаща, перебирая скопившуюся там мелочь: монетки,
спички, нож, ключи от особняка Ады, ключи от собственного дома.
«Убедилась, что опасности нет, – подумал он. – Пацан вообще с
другого света... А ведь мог бы мне пригодиться. Вон как просится.
Угораздило же тебя подвернуться Киле, сопляк
несчастный».