А
Ника осталась посреди комнаты, сжимая побелевшими пальцами влажное
полотенце и пытаясь понять, как так вышло, что вместо разговора она
сама выгнала его из своей комнаты.
Все
правильно.
У
него теперь есть Тиана, вот она пускай и признается ему в чувствах.
А свои Доминика оставит себе. Пусть больно и хочется кричать
раненой птицей, но ходить за ним не станет, и о чем-то умолять
тоже. Она ведь тоже не девочка из деревни. Ее род богат и уважаем
во всей Шатарии, сама она — Высшая, способная на многое. Ей и так
досталось с тех пор, как оказалась в Андракисе. Унижаться еще
больше? Пожалуй, нет. Осталось только придумать, как дальше жить в
Вейсморе, который уже считала своим домом, и не умирать каждый раз
при виде Брейра и его невесты.
Доминика забралась под одеяло, обхватила
колени, притягивая их к животу, и закрыла глаза.
Так
холодно. И некому согреть.
***
Кхассер покинул замок сразу после обеда.
Оседлал вирту и на полном скаку вылетел за ворота, даже не
подозревая, что его провожал грустный взгляд лаами. Она смотрела в
окно, чувствуя, как душа снова начинает болеть от одной только
мысли, что не увидит его. Не говорить о чувствах можно, но как
спрятать их от самой себя, чтобы не цеплялись когтями и не
мучили?
Сидеть у себя было невыносимо. Просторная
комната внезапно показалась тюрьмой, каменным мешком, в котором нет
воздуха. Поэтому Доминика собралась и отправилась в лес, но не к
Нарве — даже старую травницу не хотелось видеть, — а в другую
сторону.
Она
долго шла по берегу реки, не замечая, что тропа давно закончилась.
Обходила тихие заводи, перебиралась по поваленным деревьям через
ручьи, прыгала по камням через притоки.
Зачем она туда шла — неизвестно. Просто
позволяла ногам нести себя вперед, слушала природу, надеясь, что ее
голос вытеснит из головы дурные мысли. И спустя несколько часов
выбралась на каменистый отрог над водопадом. Река в этом места
становилась уже и злее. Темные потоки бурлили, разбрасывая белые
шапки пены, и с ревом обрушивались вниз.
Подойдя к самому краю обрыва, Доминика
покачнулась и охнула, тут же отпрянув назад.
Так
высоко! И страшно…
Кипящая бездна внизу притягивала взгляд,
будто душу в плен брала, не позволяя отвернуться. Но почему-то
здесь, вдали от любопытных глаз, в окружении нетронутой природы
становилось легче.