— А уж я как рад, — Бестужев осклабился. — Будешь?
Он поднял рюмку с каплями.
— Не откажусь.
— Прошка!
Слуга тут же принёс вторую рюмку, куда Бестужев сам налил из
зелёной бутылочки, не доверяя никому столь важный процесс. Прошка
осторожно подал мне колдовской напиток двумя руками и спросил:
— Икоркой желаете закусить? Красная особенно хорошо
сочетается.
Я кивнул и отсалютовал Бестужеву рюмкой.
— Ваше здоровье, Алексей Петрович!
Ох и ядрёное пойло он гонит! В чистом виде катится по горлу
будто жидкий огонь. Действительно, закуска не помешает.
Бестужев тоже выпил, заел куском осетрины и махнул вилкой:
— Выйди, Прошка, у меня деликатный разговор будет.
Слуга тут же исчез, плотно закрыв дверь.
— Спасибо, Константин Платонович, что вытащил. Я уж думал помру
там, так прихватило.
— Пустое, Алексей Петрович. Не мог же я в самом деле вас там
бросить.
— Другие бы могли, — он горько вздохнул. — Так что прими от меня
сердечное спасибо. Ну и подарок тебе сделаю, только чуть позже.
— Благодарю, ваше сиятельство.
— Не сиятькай, не на приёме, — он рассмеялся. — Ты сам теперь
светлость, так что, считай, оба светимся, аки ангелы.
Под незамысловатую шутку он накапал себе ещё и, крякнув,
выпил.
— А ты хитрец, Константин Платонович, — он уставился на меня с
прищуром. — Я ведь там, внизу, тайное слово так и не сказал. Только
не говори, что догадался, всё равно не поверю. Признавайся, каким
родством ты с императорской семьёй связан? Не будь в тебе их крови,
Камень тебя бы ни за что не признал!
Я вздохнул и развёл руками.
— Алексей Петрович, и сам бы рад узнать эту тайну. Да рассказать
некому — родители мертвы, Василий Фёдорович тоже. А по родословной
у меня из именитых только князья Урусовы да Голицыны в предках.
Бестужев пожевал губами и недовольно цыкнул.
— Плохо. Кровь свою надо знать, что явную, что тайную. Ладно,
попробую сам выяснить, кто там у тебя в родне. Поспрашиваю таких же
старых пердунов, может, помнят времена твоего рождения.
Поставив рюмку, старик занялся очередным блюдом. Стучал вилкой
по тарелке, жевал с тщанием, прежде чем положить в рот очередной
кусок, разглядывал его так, будто подозревал в государственной
измене. А я допил капли и ждал, не торопя его.
— В общем, — Бестужев вытер рот салфеткой, — Екатерина и правда
тебе должность собирается предложить, чтобы ты вместо Сашки
Шувалова над тайной службой был. А ты, стало быть, не хочешь
дворянчиков дыбой пугать?