Иори спорхнул на шкатулку с выгравированным на боку волком,
открыл клювом соседнюю, с пентаграммой, и вынул оттуда серебряный
перстень, выполненный в форме такого же символа, немного вытянутого
по горизонтали, чтобы острые углы угрожающе обхватывали плоть.
Затем ворон перелетел на протянутую руку и ловко надел артефакт на
палец.
– Вероятно, Рихард опять направит стопы в Ардонэйзию, к тому
торговцу масляными красками, как поступает каждый пятнадцатый день
месяца. Там и встретимся. Прямо в доме. Я не стану чтить границы
чужих стен, когда нарушаются границы моих интересов, – сухо
констатировал Леонардо. – Вежливость – это привилегия.
* * *
Тёплый ветерок колыхал розовые цветы робинии, чьи пышные деревья
образовывали собой тенистый сад. В нём и притаился небольшой домик
с открытой верандой, на которой в солнечном пятне дремали две
гиены. Одна из них, со светлой, увенчанной шрамами мордой, изредка
приоткрывала глаз – заспанный взгляд пролетал мимо распахнутой
двери, над порогом и дощатым полом, пока не достигал сидящего за
столом светловолосого мужчины. Видя, как тот ведёт мирную беседу с
хозяином дома, гиена вновь проваливалась в сладкую дрёму.
– Погоди… Разве сатиры не вымерли? – пристально смотря на гостя,
мял мочку уха сухощавый паренёк.
– Могу тебя приятно удивить, – улыбнулся Рихард и уронил взор на
блокнот. – Один нашёлся. Теперь живёт в Садах Нилгурра, – пальцы
открыли страницу с карандашным рисунком: – Вот, сам погляди.
Но, вернув внимание к собеседнику, Рихард не увидел на его лице
радости. Оно застыло, как и сам паренёк – глаза стали словно
стеклянными.
Светловолосый резко повернул голову – на подоконнике открытого
окна чернел ворон, а чуть правее, посреди комнаты, стоял Леонардо.
Его взгляд был холоден, как серебряный перстень в форме изогнутой
пентаграммы, что маскировал магию своего обладателя.
Заметив внутри дома чужака, гиены с рыком вскочили, но Рихард
остановил их поднятой ладонью. Хотя, при всём желании, они бы всё
равно не успели: мгновением позже все двери и ставни захлопнуло
незримой силой.
– Какой внезапный визит… – пальцы неспешно закрыли блокнот. –
Или, правильнее сказать, вторжение?
– Я пришёл напомнить тебе, что пословицы имеют исключения. В
частности, слово – серебро, молчание – золото. Как ты посмел утаить
от меня уникальное чадо, несущее в себе частицу моей магии: мою
дочь?