Ответом на ментальное вторжение стало перераспределение
энергетических ресурсов. Действие возымело успех. Рассудок окружила
новая стена защиты. Ценой декораций. Благородный лик аристократа
развеялся, явив миру безобразные черты лича.
Утопленные в глазницах белёсые глаза наблюдали, как зверь
неторопливо приближается. Шаг за шагом. Очаровывая смертельной
грацией хищника.
Костяные фаланги и демонические пальцы выжидательно сплелись на
уровне пояса. Из груди же, голые ребра которой скрывала рубашка,
выбрался клокочущий голос:
– Нечасто выпадает случай познакомиться с кем-то уже знакомым… –
челюсть с кривыми зубами скосилась в подобии усмешки: – Особенно
когда это обоюдно.
Не то знакомые слова, не то отличный от баритона тембр остановил
моалгрена. Не отводя пристального взора, он задумчиво покачивал
хвостом в пяти метрах от некроманта. Тот же продолжил:
– Острые зубы тебе идут. Как и шипы с иглами. Подчёркивают
характер.
Ответной реакции Леонардо не заметил, зато уловил всполох
светлой магии. Вспыхнувшая в системе энергетических координат точка
привлекла внимание ворона. Импульс исходил не от моалгрена или
гиены – от растущего неподалёку куста бузины: там, на веточке,
висела цепочка с четырьмя медальонами. Она могла здесь появиться
лишь с помощью телепортации. И действительно чуть выше ещё теплился
след закрытого портала. Что на нём, что на украшении читались
хорошо знакомые чары. Как действием, так и происхождением. От
последнего в голове закружилось имя. Рихард. И почти сразу
понимание затянуло клубами диссонанса. Если маг прислуживал Ли,
почему медальоны возникли не на шее? Зачем доставлять сдерживающий
артефакт таким странным способом? Скрытным способом. В памяти
пробудились воспоминания о том, как Эффалия противилась укрощению
звериной сути. Ли затеяла какую-то сложную игру? Или Рихард вернул
себе контроль над волей? Следовало действовать осторожно. Нельзя
исключать ни одну из версий.
Моалгрен повернул голову в сторону зарослей. Пусть листва
скрывала медальоны, он их явно чувствовал. Или хотел показать, что
чувствует, начиная представление. Как бы то ни было, Леонардо не
привык к ролям второго плана. А уж как любил держать в руках флюгер
истории – на цепочке материализовался поглощающий магию
перстень.
– Хижина в ста сорока милях, – обратил на себя внимание колдун,
пока ворон спархивал к украшению. – Если не особо вкусные грибы, то
что заставило тебя уйти столь далеко? – большие пальцы сцепленных
рук стали мерно соприкасаться, словно зеркальные отражения друг
друга. – Я понял. Недозревшая бузина – главный ингредиент лечащего
констипацию зелья?