— Пчелка
моя, здорово они нас сегодня потрепали. Ничего, старик Харди тебя подлатает.
— Что, Мел,
всё-таки свалилась? И меня гад исподтишка достал, но Бард его вырубил, —
донесся хриплый, словно карканье ворона, голос справа. С левой стороны
кто-то надрывно закашлялся, издав влажный булькающий звук, и вскоре — затих,
оставив после себя гнетущую тишину.
— Гадар
ушел, — глухим, будто из-под земли, голосом проговорил все еще возвышающийся
надо мной мужчина. Его широкие плечи поникли, а в глазах промелькнула тень
невыразимой скорби. — Славным был воином…
Спустя час
меня бережно уложили на телегу, застеленную соломой и чистыми тряпками. Рядом
со мной разместили еще несколько раненых, как оказалось, моих соратников по
отряду наемников. Из обрывков чужих разговоров в моей голове постепенно начала
складываться картина произошедшего: мы сопровождали торговый караван, когда на
нас напали разбойники. Мы отбились, но заплатили за победу высокую цену — Гадар
был не единственным, кого мы потеряли в той схватке.
Теперь,
когда туман в голове немного рассеялся, я начала вспоминать детали боя. Разбойники
напали на рассвете, когда караван проходил через узкое ущелье. Они выскочили
из-за скал, словно демоны из разлома — не меньше трех десятков головорезов. Я
помнила, как выхватила меч, как крикнула предупреждение. Первого бандита я
сразила почти машинально — отточенное движение, и клинок вошел под ребра.
Второй оказался опытнее, его удар я едва успела отбить, но третий, зашедший
сбоку, достал меня своим кинжалом. Удар пришелся в живот, и только крепкая
кожаная броня спасла меня от смертельной раны...
— Мел,
выпей, — прервал мои воспоминания участливый голос Харди-лекаря, а вскоре моих
разбитых губ коснулось что-то холодное — глиняная чаша с горьковатым отваром,
от которого пахло полынью и еще какими-то незнакомыми травами.
— Эй! Харди!
Как там Бор? — окликнул лекаря мой сосед, со стоном чуть приподнимаясь на
локте. — Видели бы вы, как он отбил удар... грязный гоблин отлетел на добрых
три метра. Если бы не подлый удар секирой, Бор бы и второго порешил.
— Ушел к
эланам Бор, — чуть помедлив, ответил лекарь. Его морщинистое лицо на мгновение
стало еще старше, а в глазах промелькнула тень скорби. Поправив сползшую со лба
одного из наемников окровавленную повязку, он быстро ретировался, словно
пытаясь скрыть свою печаль.