— Мемуары пробуете писать, Борис Валентинович? — улыбнулся
Сережа, глядя, с каким несчастным видом мужчина сжигает рукопись. —
Не знаете, с чего начать?
— Мемуары? Отличная идея, за три года много чего произошло, да и
до зомби-эпидемии случались курьезы. — Наставник сел в свое кресло
и надвинул кепку на глаза. — Нет, брат. Я пишу письма.
— Письма? Это кому же? — удивился молодой смотритель.
— Жене и дочке, — тихо ответил Борис. — Рассказываю о себе, что
со мной всё в порядке и как сильно по ним скучаю. После отправляю в
ад, думаю, туда попадают все зомби.
— Думаете, они обрели покой в той ванной комнате? — также тихо
спросил парень.
— Ничего я уже не думаю, — вздохнул мужчина. — Вон деревенские
мертвецы до сих пор живее живых, а по сути ничего не жрут уже
сколько времени. Нам, брат, нужно к зиме готовиться, осень она,
знаешь, быстро пролетит. Железную дорогу заметет, и челноки будут
ходить редко. Цены повысятся, нужен запас. Продукты, дрова,
мыльно-рыльное и прочее необходимое.
— Вообще, я тут два раза зимовал, — Сережа подошел к столу,
развернул стол к наставнику и присел.
— Слушай, а ведь и правда, как это я упустил этот момент? —
Борис поднял кепку с глаз и с любопытством посмотрел на парня. —
Давай рассказывай, как тут обстоят дела в морозы и снегопад.
— Нормально, жить можно, — начал рассказ Сережа. — Холодно,
конечно, но у меня в каморке под лежанкой деревянный ящик. В нем
фуфайка, ватные штаны, шерстяная вязаная шапка, теплые рукавицы и
валенки с галошами. Вам бы тоже надо такой комплект раздобыть. Нам
всем надо...
— А с железной дорогой как? — уточнил Борис Валентинович. —
Ходят челноки?
— Ходят, этих ничего не остановит, — продолжил Сергей. — Реже,
естественно, но раз в неделю точно. Меня они тогда мало
интересовали. Кто по рельсам шел, кто рядом по гравийной отсыпке,
кто и на лыжах умудрялся лыжню протоптать. Если сильный снегопад
пройдет, сюда приезжал локомотив со снегоочистительным отвалом
спереди. Большая такая штука, как у бульдозера. Древний, как мир. Я
такие только на картинках видел. Уж не знаю, кто этим занимается, а
самое главное — оплачивает. Но поезд проезжает мимо, сгребает снег
с путей до станции Стромино и чешет обратно на всех порах. Бывало,
по три раза за зиму чистят.
— Значит, это кому-то на руку, — призадумался Борис. — А люди?
Простые выжившие приходили?