Следующие несколько часов я
извивалась, плакала и рычала от ярости и бессилия. Пыталась сточить
веревки об угол кровати, в итоге измахрила их, они начали колоть
кожу на запястьях, руки безумно чесались, но попытки хоть как-то
унять зуд делали ситуацию еще более невыносимой.
Щеки горели от возмущения, когда я
упала на жесткую кровать и прикрыла глаза. В них тут же ударил луч
закатного солнца. Стиснув зубы, я отвернулась к стенке каюты и
подтянула колени к груди. Плечи ныли из-за неудобной позы, но
стоять или сидеть уже не оставалось сил.
Какой смысл в моем перерождении, во
второй обретенной жизни, если я все равно ничего не могу в ней
изменить? Если я лишь бесправная кукла, лишь приложение к жалким
остаткам Блаженных островов и мирному договору, который Адмирал
планирует заключить не со мной даже — с моим плененным отцом.
— Да чтоб тебя морской дракон сожрал,
Андерсон Штиль, — процедила я, прекрасно понимая, что мои
ругательства не имеют никакого смысла. От этого стало еще горше на
душе.
«Не ем человечину», — раздалось
отовсюду и ниоткуда одновременно.
Я вздрогнула и перевернулась,
осмотрела каюту, но она пустовала. Только караульный топтался за
дверью и что-то ворчал себе под нос про слишком буйную девицу.
«Я здесь».
Я вдруг ощутила, как горло будто
наполняется соленой водой, как перехватывает дыхание. Внутри все
зажгло, будто кто-то подпалил легкие и сердце. Я судорожно пыталась
вдохнуть, но никак не удавалось столкнуть воздух в ноздри, вместо
него я будто зачерпывала новую и новую порцию воды. Сознание быстро
начало погружаться во тьму. Я попыталась закричать, но из горла не
вырвалось ни единого звука, только сдавленное бульканье.
Нет, не может быть! Я что, снова
умираю?!
На несколько мгновений меня окружила
темнота. Я чувствовала, что моя грудь не вздымается, но все еще
каким-то непостижимым образом оставалась в сознании. Через
несколько мгновений перед внутренним взором стали проступать
очертания скал с тупыми верхушками, но как бы ни старалась, я не
могла разглядеть их как следует — от меня их будто отделяла толща
воды, в которую солнце едва-едва пробивалось.
Я попыталась оглядеться, но тело не
подчинялось, я могла смотреть только вперед. А меж тем за спиной
ощущала чье-то незримое присутствие. Что-то огромное, непостижимое
едва заметно покачивалось в спокойной воде, отчего спину обдавало
легким потоком. Я ощущала себя перед этим нечто крохотной песчинкой
на огромном пляже, и, сколько бы ни старалась, мне никак не
удавалось обернуться.