Офицер бросил вопросительный взгляд
на Дорохова.
Генерал едва заметно кивнул. Ланге
нахмурился, заметив этот обмен мимикой.
– Звезда была уничтожена. По данным
анализа, это произошло около трех миллионов лет назад.
– То есть, еще в ту пору, когда наши
предки носились по Земле на четвереньках? – усмехнувшись каким-то
своим мыслям, уточнил Ланге.
– Да, господин командующий. Слои
остекленевшего базальта и шлакообразный реголит на поверхности лун
свидетельствуют, что звезда сгорела в катастрофической вспышке.
Крупные планеты были разрушены, а существующая система возникла из
случайно уцелевших небесных тел.
– Звезда была аннигилирована? –
заинтересованно уточнил Джедиан.
– Мы не знаем. Нет никаких
свидетельств применения антивещества, – офицер вновь покосился на
Дорохова, словно взглядом испрашивал разрешение на подачу
информации.
Ланге видел, как к нему относятся.
Это откровенно бесило. Пожалуй, для продолжения разговора придется
расставить точки над «i», но делать это прилюдно он пока не хотел.
Дорохов – ценная фигура. Пока что ценная…
– Генерал… – подавив раздражение,
укоризненно произнес он.
Дмитрий Алексеевич намек понял.
– Все свободны, до особых
распоряжений.
Вскоре зал совещаний опустел.
– Дмитрий Алексеевич, я понимаю вашу
разборчивость в подборе персонала и преданность офицеров. Как и их
недоверие ко мне. – Джедиан пристально взглянул на Дорохова,
который сидел в противоположном конце стола, сцепив руки в замок. –
Вы удручены смертью Воронцова. Я искренне разделяю вашу скорбь, –
он взял бокал и сделал глоток. – Хотите, скажу, о чем вы
думаете?
– Было бы интересно.
– Со смертью Воронцова в прошлое ушла
целая эпоха. Вы сейчас пытаетесь заглянуть в будущее, но не видите
там ничего, кроме почетной отставки, ибо власть, по вашему мнению,
перешла в руки политиков – людей многоликих, лживых и
нечистоплотных. Отчасти вы правы… – неожиданно усмехнулся он. – Но
только отчасти, поверьте.
– Господин командующий… – попытался
возразить Дорохов, но Ланге жестом заставил его замолчать.
– Нет. Поговорим начистоту. Я хочу,
чтобы вы поняли, как это ни прискорбно для вашего образа мышления,
что я, – он подчеркнул интонацией последнее слово, – не временщик.
Я именно тот, кто пришел на смену адмиралу Воронцову. Те методы,
что годились в дни гибели планет, сейчас трансформируются в нечто
более мягкое и неосязаемое, – пояснил он. – Одна война закончилась,
но уже идет другая, – политическая.