И кровь вытекала так, будто доктор
вовсе не был трупом…
— Да он живой еще! – первым сообразил
Нассон. – Кошкин, добудьте бинтов скорее! И экипаж, экипаж нужен! В
госпиталь его везти и оперировать срочно!
***
Британские ученые доказали, что если не просить поставить
лайки, взять книгу в библиотеку и подписаться на автора, то никто
не отлайкает, не возьмет и не подпишется. Поэтому настоятельно
прошу!
Всем хорошей пятницы и солнечных выходных!
Доктор Кузин оказался ранен в верхнюю
часть грудной клетки, справа. Пуля прошла навылет, сердце и легкие
как будто не тронуты, но задет крупный сосуд. Большая удача, что
упал он на правый бок, тем самым замедлив кровопотерю. А впрочем,
быть может, это и не удача: Кузин уж точно разбирался в анатомии и
знал, как падать… Другое дело, что, если б после ранения он не
бросился помогать девице Тихомировой, а поспешил оказать помощь
себе или позвал за кем, то сейчас наверняка не был бы на грани
жизни и смерти. Но доктор на то и доктор, чтобы жизнь пациента
ставить выше собственной.
Когда Кузина увезли, и увезли живым,
впечатление это произвело на всех. Кошкин корил себя, что хотя бы
пульс не прощупал у покойников, как явился. Он-то понадеялся, что
это сделали до него, и, должно быть, понадеялся на это каждый из
новоприбывших. Да и крови вокруг столько – и на полу, и на телах –
что немыслимо было заподозрить будто кто-то на этом побоище еще
жив…
Даже генералам сделалось не по себе
от того, что они стояли здесь, в двух шагах, и вели беседы, покуда
рядом умирал человек. А больше всех всполошился Тихомиров – он едва
ли не за грудки схватил Кошкина, когда увидел:
— Он сказал, кто стрелял? Кто?!
— Он ничего не сказал, - Кошкин
осторожно освободился от его рук. Проявил участие к горю и не стал
усугублять: - он без сознания и не известно, выживет ли. Когда
придет в себя, разумеется, первым делом расспросим, что здесь
произошло. Если придет.
— Придет-придет. Выживет! – заверил
почему-то Раевский. – Раз уже «похоронили», то теперь напротив,
долго жить станет. И как только заговорит, доложите мне, Степан
Егорович.
Кошкин не ответил. Попытки Раевского
командовать на месте преступления вызывали в нем глухое
раздражение. Да и оптимизма он не разделял, а потому решил вести
дело без надежды на показания «воскресшего» доктора.