Пылаев, конечно, тот еще типчик, но
пока он не подводил: исправно платил и мне откат и снабжал дом
Куракина. Ну и нужно же кому-то доверить такое важно и большое
дело. Милетий ушлый малый, пусть и стремящийся к легкой поживе.
Если за ним присматривать, то многие моменты со снабжением можно
закрыть.
— Михаил Михайлович… - замялся купец.
– Тут такое дело…
— Ну же! – потребовал я.
— Барон просил, как только вы
появитесь, сказать ему об этом. Я отправил уже мальчонку. Так что,
коли уйти желаете, то нынче же, а то опосля придет тать, - роняя
взгляд в пол, говорил Пылаев.
— Ты, скотина, чего добиваешься? Мне
искать иных поставщиков? Что? Не найду? Еще как сыщутся, - говорил
я жестко, но жесткости внутри не чувствовал.
Постращать купца нужно, это сделает
его сговорчивым. Чувство вины – оно такое, делает человека более
покладистым, готовым предоставлять скидки. Но менять Пылаева ни на
кого не стану. Он скотина, ну уже такая, своя гадина.
Через несколько дней мне предстоит
марафон по разбору дел в Сенате. Приходил посыльный от императора с
предписанием. Так что нужно успеть решить, как можно больше
вопросов, чтобы сконцентрироваться на одном.
— Ты меня скотиной не кличь! Я по
чести тебе сказал, - обиделся купец и решил пойти на
обострение.
Он решил обострять, а я нет. Просто
подождал еще минут десять, пока не увидел быстро шагающего в мою
сторону того самого Барона, в сопровождении двоих
прихлебателей.
— Пошли! Поговорить нужно! – без
приветствия сказал Барон и по-хозяйски зашел в лавку Пылаева.
Я остался на месте, контролируя
действия бандитов. Те не спешили «убеждать» меня насилием.
— Пошли, говорю… твое благородие! -
процедил сквозь зубы Барон.
— Высокоблагородие, - поправил я и
все-таки вошел в лавку.
— Вон пошли! – рыкнул на своих
сопровождающих Барон.
— Что случилось? Отчего такой настрой
суровый? – спокойным голосом спросил я, присаживаясь на лавку.
— Я расскажу тебе, семинарист… -
тяжело дыша попытался говорить со мной грубо Барон.
Резко встал с лавки и ударил бандита
в солнечное сплетение.
— Ты, мужик безродный, с
потомственным дворянином говоришь, - сказал я, взяв за волосы
бандита и придвинув его лицо к себе.
— Ты тоже, - задыхаясь сказал
Барон.
Или не Барон?
— Вот сядь, расскажи про себя,
выскажи, от чего на меня осклабился! – спокойным голосом сказал
я.