– Кто вы такие? – чуть дрогнувшим голосом, спросила я.
– Твоя вечная семья, – донёсся тихий, но уже знакомый голос.
Появившись словно из ниоткуда, передо мной предстал четвёртый мужчина. Всё те же алые губы, холодная, бледная кожа и пронзительные серые глаза. Именно этот незнакомец звал меня с собой у входа в офис отца. Именно его голос я слышала в машине.
Чувствуя, как последние силы вот-вот покинут тело, слабо прошептала:
– Помогите…
Улыбнувшись ещё шире, брюнет присел на корточки, и в мои глаза непроизвольно расширились. Прямо из его рта чётко виднелись два белоснежных клыка.
Испуганно отклонив голову назад, как можно сильнее уперлась спиной о могильную плиту.
– Ну-ну, – тихо проговорил незнакомец. – Не стоит меня бояться, любовь моя. Теперь ты наконец-то дома, и мы всегда будем вместе. – Его холодные длинные пальцы нежно провели вдоль моей замазанной кровью щеки, медленно двинулись ниже и, остановившись на шее в районе сонной артерии, чуть нажали на кожу. Я хотела было вскрикнуть, но из полураскрытых губ вырвался лишь хриплый вздох. – Не бойся, любовь моя, – наклоняясь ближе к лицу, продолжал тихо шептать мужчина. – Я никогда не дам тебя в обиду.
Почувствовав, как его холодные губы прикоснулись к моей шее, тотчас замерла. У меня не было сил сопротивляться. Беспомощно закрыв глаза, лишь почувствовала, как что-то острое резко вонзилось в кожу. Окоченевшие от холода пальцы рук дёрнулись, но веки так и не раскрылись. Всё тело обмякло, и в последний раз глубоко вздохнув, я погрузилась в зыбкую пучину безмятежного забытья.
Прийти в себя оказалось довольно сложно. Моя некогда мягкая, нежная кожа теперь приобрела синеватый оттенок. Сломанные рёбра ломало болью, но уже не так мучительно, как раньше. Но больше всего меня одолевал смертельный голод.
Слегка приоткрыв глаза, наткнулась на серебристое свечение круглого диска луны так ярко светившего в небольшом полуразбитом окне. Попытавшись подняться на ослабевших руках, я захотела привстать и осмотреться, но, не найдя достаточно сил, вновь упала на деревянные доски скрипучего пола. Горло саднило и требовало спасительной влаги. Сухие, потрескавшиеся губы почти не двигались.
Протяжно застонав, из последних сил перекатилась на другой бок и, уткнувшись в стену, измученно закрыла глаза, просто перестала бороться с ужасной болью, сковавшей всё тело.