Старпом, проследив за взглядом гостя, закашлялся, прервал
разговор и заорал во всю глотку:
- Гастон, якорь тебе в задницу, делать нечего? Опять у тебя
команда бездельничает!
Эту сцену графиня наблюдала, усевшись на канатную бухту. В
кое-как зашнурованном на спине платье, поверх которого был небрежно
наброшен подбитый мехом плащ, с растрепанными волосами. Не до
изысков, лишь бы в себя прийти. И плевать, что подумают
окружающие.
Смущенный, вроде бы даже покрасневший боцман опрометью бросился
на бак распекать моряков, и без того рьяно драивших идеально чистую
палубу и ярко сверкавшие медяшки. Жюли скользнула в каюту, а мадам
де Ворг даже не попыталась сдвинуться с места. Лишь едва заметно
улыбнулась, почувствовав, что мир вокруг раскачивается все меньше и
меньше. Можно сказать, вообще остановился.
Гиллмор спустился на шкафут10 и, не спросив разрешения, сел
рядом.
- Не обращайте внимания на этих грубиянов, Адель. На море нравы
простые, а моряки отродясь в карман за словом не лезли. Как себя
чувствуете?
- Как вывернутая курица. Перьями внутрь.
М-да, благородная госпожа, видимо, тоже не всю жизнь провела в
парижских салонах.
- Это морская болезнь, она мало кого щадит. Но ничего. К счастью
для вас, хотя и к сожалению для нас, мы попали в штиль. Скоро все
наладится.
- Черта с два! Хотя… может быть, вы и правы. По крайней мере
желание сдохнуть прямо здесь и прямо сейчас куда-то ушло. Надеюсь,
навсегда. Но желания двигаться нет никакого, так всю жизнь на этих
веревках бы и просидела.
Сквайр улыбнулся, глядя куда-то в море.
- Это знакомо. Когда отец впервые отправил меня сопровождать
груз шерсти в Ревель, я три дня валялся на нижней палубе с мечтой
повеситься. И повесился бы, если б хватило сил подняться и
добраться хоть до какой-нибудь перекладины. А потом ничего, привык.
Все привыкают, и вы привыкнете.
- Думаете? Тогда дайте руку, помогите встать. – Она поднялась,
окинула взглядом бескрайний простор, глубоко вздохнула… и
пошатнулась, Гиллмор галантно поддержал ее под локоть. – А что там
кричит этот, как его, Буа-ох-гель-бер? Дьявол, меня опять чуть не
вырвало.
Гиллмор отвлекся от спутницы, прислушался… да куда там
прислушался – старший помощник потрясал зажатой в кулаке подзорной
трубой и орал во всю глотку:
- Все наверх! Мушкеты к бою готовь! Все, мать ваша каракатица!
Орудийной команде к орудиям! Ретирадные – расчехлить, зарядить
шрапнелью! Все зарядить шрапнелью! Боцман и канонир – ко мне! Коку
– команду накормить! Чтобы через час все были сыты!