В конце концов, добить супостата
всегда можно. Но лучше сперва протянуть руку помощи. История
знавала немало случаев, когда бывшие дуэлянты и враги
восстанавливали нормальные отношения и даже становились
друзьями.
Дружить с Павлом Дмитриевичем я не
собирался, если тот сам не заслужит эту дружбу. Но помочь в
затруднительной ситуации, особенно когда это мне почти ничего не
стоит — это я могу.
— Вы… Вы действительно хотите мне
помочь? — Павел пытался сфокусировать на мне мутные глаза. —
Почему?
— Потому что я не сволочь.
Я преобразовал свеженькую частичку
энергии Искажения в эфир и применил боевое исцеление. Просто поддал
побольше эфира, предварительно вычистив из тела Павла остатки яда.
Пробрало его, конечно, мощно — я даже сам не ожидал, что заклинание
окажется настолько сильным. С другой стороны, Павел был худым
парнем, весил мало, а съел очень большую порцию.
— Ну как? — Я поднял глаза на
вражину. — Полегче?
— Намного… С-спасибо, ваша
светлость.
— Алексей Иоаннович. Полагаю, после
подобных деликатных приключений мы уже можем обращаться друг к
другу по имени.
— Конечно… Господи, стыд-то
какой.
Я равнодушно пожал плечами.
— Что естественно, как
говорится…
— Так и знал, что не стоило брать
блюдо с грибами! Наверняка попался какой-то плохой гриб. Или плохо
замоченный…
О, мы уже начали нормально
разговаривать, без заносчивости. Прогресс. Как много, оказывается,
способен изменить один неприятный инцидентик.
— Алексей Иоаннович, вы очень меня
выручили.
Павел достал из внутреннего кармана
батистовый платочек и промокнул проступивший на лбу пот.
Человеческий цвет лица и правда начал к нему возвращаться, да и
течение эфира почти нормализовалось. Придется, конечно, посидеть на
диете несколько дней, но относительно возможных последствий — это
пощада.
— Рад помочь, Павел Дмитриевич.
— И я хочу вас попросить… если это
возможно. Вы не могли бы не распространяться об этом… неприятном
конфузе?
Я улыбнулся. Что ж, кажется, на
какое-то время паренек и правда притихнет. Интересно, ему хватило
мозгов связать причины и следствия, чтобы больше ко мне не
лезть?
— Разумеется, Павел Дмитриевич, —
осклабился я. — Если уместно, у меня будет к вам встречная
просьба.
Павел заметно напрягся.
— Какая?
Ну, я ж тоже не дурак. Будем
действовать аккуратно, маленькими шажочками.