Сделав большой глоток «дайкири», как бы ради вдохновения, Рон
заговорил осторожно, будто ступая по тонкому льду:
– Дейв… У тебя могло создаться впечатление, что я недоговариваю.
Всё правильно… Вы меня спасли, Дейв, и я вам очень благодарен за
то, что у моей «робинзонады» оказался счастливый конец. Но
рассказать всё и сразу… – он покачал головой. – Я просто не мог! Вы
бы сочли, что бедняга свихнулся на своем острове…
– Ага! – довольно каркнул Валькенштейн, и азартно потер ладони.
– Значит, все-таки была тайна?
– И еще какая… – протяжно вздохнул Карлайл, с удовольствием
наблюдая, как миллиардера «забирает».
Сегодняшний разговор он продумывал долгими часами в своей каюте,
подыскивая простые и доходчивые слова, четко формулируя «за» и
«против», и увязывая доводы с личностью Давида Марковича.
– Однако… – Рон изобразил хмурое напряжение. – Меня
действительно зовут Рональд Карлайл. По образованию я – физик,
двинул в астронавты, но… Сюда я пришел из другого мира. – Он горько
усмехнулся. – Вот видите, Дейв… У вас сразу подозрения и
сомнения!
– Да нет… – промямлил Валькенштейн, отводя взгляд.
– Давайте, сделаем так, – уверенно заговорил «Робинзон». –
Свяжитесь с НАСА, а лучше пошлите своих людей – пусть соберут
информацию об астронавте Роне Карлайле, о его родителях… Узнайте,
где он живет, и так далее. И… Пусть обязательно возьмут его
отпечатки пальцев!
– Ладно… – озадаченно протянул Давид. – Я сейчас же свяжусь со
службой безопасности, мои парни живо добудут инфу… – тут его легкий
характер взял верх: – Только ты пока никуда не уходи, хе-хе!
– О`кей, – тонко улыбнулся Рон.
Там же, позже
Валькенштейн нервно мерял шагами свою просторную каюту. Карлайл
с легкой улыбкой следил за его метаниями.
– Объясни мне всё! – резко потребовал Дейв, останавливаясь у
круглого иллюминатора. – «Настоящий» Рон Карлайл уже два года не
летает, он живет, не тужит, в Майами, вместе с женой и детьми!
Тогда кто ты? Проходимец, выдавший себя за Рона? Но ваши фото
одинаковы, как у близнецов! Твои родители… М-м… О, кстати! А ты
говоришь по-русски?
– Konechno, – мягко улыбнулся Карлайл, – Eto moy vtoroy rodnoy
yazik.
– Ничего не понял, - вскинул руки Валькенштейн, – но верю! И
отпечатки! – он резко опустил полные, как у женщины, конечности. –
У обоих одинаковые! Ты – точная копия Рона Карлайла, а этого не
может быть!