Достав
безопасный «жилет» (здесь он есть), я поскреб подбородок. Обошелся
без мыла – растительность на лице жидкая. Пацан. Сбегал к дощатому
сооружению во дворе, умылся. Идти в народ после вчерашнего не
хотелось, но пришлось. Я побрел. Встречные сестрички и санитары
вежливо здоровались, но при этом смотрели с любопытством. Надеюсь,
в лазарете я ничего не развалил.
Проходя
мимо открытых ворот, я глянул на луг. На нем было пустынно. А где
казаки?
– На
рассвете ускакали, – пояснил отловленный санитар. – Им приказ
вышел.
На
рассвете? Я глянул на подаренные часы. Одиннадцатый час. Ничего
себе поспал! Почему никто не разбудил? А кто раненых оперировал?
Оказалось: никто. Их сегодня не привозили.
Кстати,
раненые… Я направился в бальный зал. Проблем там не оказалось, но я
на всякий случай раненых подпитал. В ответ слышал: «Спаси Бог!».
Знают о моем даре, такое не укроешь. Последним подошел к раненому
казаку.
– Как дела,
Тимофей? Рана болит?
– Ноет трохи, – сказал он. –
Благодарствуйте, дохтор! Жизню спасли.
– Работа у нас такая, – сказал я и
положил руку на повязку. Короткое свечение.
– Брательник ко мне заходил, – сообщил
Тимка. – Подарок тебе передал.
Еще один? Странно. Тимка оглянулся по
сторонам и сунул руку под подушку. Достал что-то в тряпице и
протянул мне. Я развернул. Пистолет! Небольшой, на затворной раме
длинная надпись по-английски. Я различил: «Герсталь, Бельгия…»
Браунинг?
– Ты ему вчера свою пистолю отдал, вот
брательник и говорит: «Нельзя дохтуру без оружия. Вдруг герман
наскочит?»
Отдал? Не припомню. К казакам я прибыл с
кобурой на ремне, урядник заинтересовался. Я достал люгер и
рассказал, какой это замечательный пистолет. Он все языком цокал.
Но чтоб отдать… Сам забрал у пьяного. А чтоб доктор шуму не
поднимал, браунингом отдарился. Ну, казак, ну, жучила! Но, с другой
стороны, прав. Ему люгер нужнее – в бою может жизнь спасти. А я
врач. Зачем мне здоровенная «пушка»?
Я сдвинул защелку и вытащил магазин.
Пустой.
– Вот! – Тимка протянул тяжелый
кисет.
Развязав стягивавший горловину шнурок, я
обнаружил внутри извалянные в махорке патроны. Взял один. Калибр
7,62[4],
карманный вариант.
– Благодарю, братец!
Рассовываю подарки по карманам и ухожу.
Теперь можно и позавтракать. Завтрак здесь – это наш обед. С утра
подают чай с выпечкой, к слову, вкусной. Завтрак в полдень. Раненых
кормят хорошо, врачам тоже перепадает. На фронте с едой
хуже.