Аня прошла в комнату, сняла палантин
и шубку, пристроила их на сундук возле окна и посмотрела на себя в
зеркало. Странно. В отражении была совершенно не та женщина,
которая смотрелась в посеребренное стекло до выхода отсюда. По
логике вещей она должна выглядеть хуже. Волосы растрепаны и собраны
в небрежный пучок, платье полузастегнуто, чтобы она смогла сама его
снять, губы распухли. Но всё равно женщина в зеркале была гораздо
красивее той, которая ушла из этой комнаты шесть часов назад. Аня
подошла ближе. Так и есть — всё поменял взгляд. Когда она уходила
отсюда, она была счастлива, несомненно, но её терзали волнение и
сомнения. Сейчас в её глазах была только эйфория женщины, которая
была любима, любила своего мужчину и не боялась ничего. Эта новая
Аня понравилась Анне. Так ведь и привыкнуть можно, подумалось ей. А
и привыкнуть! В конце концов самое страшное уже позади! Теперь что
бы ни было извне, между ними все определено!
Решительно отвергнув опять
зароившиеся в голове сомнения, Аня завела руки за спину и принялась
расстегивать крючки. Грудь в вырезе бесстыдно приподнялась, сделав
декольте таким вызывающим, что, появись Анна в таком виде в
приличном обществе, её бы заклеймили распутницей! Женщина
выпрямилась и осмотрела себя еще раз. Распутница и есть! — решила
она, но неожиданно улыбнулась. Вот и отлично! Ей в первый раз в
жизни захотелось действительно ей стать! Только бы Штольман смотрел
на неё так же, как сегодня, пытаясь рассмотреть целиком! Только бы
он так же торопился достать её из узорчатого синего шёлка, тяжело
дыша и путаясь в крючках. Только бы прикасался к ней слегка
дрожащими пальцами, отчего сердце билось так, что, казалось,
выпрыгнет из груди, а перед глазами все расплывалось! Она купит
тридцать таких платьев и будет носить их так, что никто, даже она
сама, не заподозрит, что она никогда раньше так не делала! Кто бы
мог подумать, что в ней скрывается такая натура?
Аня стащила платье, поражаясь сама
себе и не чувствуя ни малейшего укора совести за то, что она
сегодня полночи провела не дома, в постели Якова, в его объятиях.
Осталось совсем недолго, и такой будет каждая их ночь. И им не
нужно будет разлучаться! Не нужно будет ехать посреди ночи в другое
место, где их ждёт холодная кровать и одиночество! Можно будет
остаться до утра, и узнать, какого это просыпаться с ним рядом!
Один только раз в Ярославле они провели всю ночь вместе, но Аня так
и не смогла почувствовать вкус совместного пробуждения. Они заснули
под утро, буквально на пару часов, а проснулась она оттого, что
Яков целовал её. Всё завертелось заново, а потом оказалось, что они
уже опаздывают на поезд. Всё вышло суетно и скомкано. Она хотела
другого — знать, какой он бывает с утра, быстро ли встает или
напротив — долго не может раскачаться. Хочет увидеть, какая у него
щетина по утрам. Хочет пить с ним кофе, читать газету, болтать ни о
чем и обо всем. Хочет… жить с ним. А это не одно и то же, что
украденная ночь, когда засыпать всё равно приходится по
одиночке.