С остальными сестрами Лотта не общалась настолько близко. Даже с теми, с кем ежедневно проводила часы в мастерской. Праздная болтовня здесь не приветствовалась. Все работы велись под чтение поучительных историй. Именно под монотонное чтение одной из сестер и вспомнились Лотте слова ярмарочной гадалки. «Мужья – не мужья» - с одним прожила всего-ничего, второй - вообще будет мужем только для виду. И ребенок, вроде, - ее, Лотты, ребенок. А вроде - нет.
Время шло. Тревоги не отпускали. Но лечение сестры Геновефы делало свое дело, ночные кошмары больше не возвращались. Или Лотта их просто не помнила. Она выбрала себе цель, ради которой стоило жить. Держа на руках дочку, она не сомневалась, что сделает все для того, чтобы иметь возможность растить своего ребенка. Но до следующей встречи успевала стократ усомниться, не будет ли девочке лучше без нее. Но в одном Лотта была уверена, жить ради ребенка - это все же более достойная цель, чем жить ради какого-то непонятного мужчины. Пусть и настолько важного для аббата.
- Ну, вот и все, дитя мое, - сообщил ей однажды аббат Пиус. - Сестра Геновефа говорит, ты достаточно окрепла, чтобы выйти из обители. Завтра на службе я объявлю о предстоящем бракосочетании. А через три недели, если повезет с дорогой, мой друг будет здесь.
- Так быстро, - растерялась Лотта.
За прошедшее время она уже успела привыкнуть к размеренной жизни обители. А план монсеньера аббата, хотя и был ей частично известен, казался чем-то далеким и почти нереальным. Но теперь, похоже, пришло время платить по счетам.
- Скорее, так медленно. Но быстрее, увы, не получилось. Тебе нужно было прийти в себя, да и… хм, нужный человек был занят. В мастерской тебе сейчас же начнут шить приданое, я распоряжусь.
Приданое Лотте собрали быстро. Когда под рукой имеется целая мастерская, для этого не требуются месяцы и годы. Правда, на этот раз все ее приданое помещалось не в большие сундуки, а в один дорожный ящик. Три новых платья, десяток простых чепцов и два нарядных, несколько нижних сорочек.
«Сорочки я велел шить самые простые», - впервые за время знакомства Лотта видела аббата смущенным. – «Твоего мужа увидят все. Не стоит смущать людей без надобности». Однако, добрый храмовник тут же сообщил, что распорядился упаковать к приданому немного тонкого полотна и кружев. «В мастерской тебя хвалили. Думаю, сумеешь пошить что-нибудь такое…» - аббат смутился. Лотта только кивнула в ответ. Понятно, мужу ее сорочки даром не нужны. А для того, из-за кого вся эта суета затевалась, нужно что-то понаряднее.