— Он хотел у господина Буве лопатник вытащить, а я не дал. Он
добрый, завсегда детей булкой угощает, не жмотится. Чего ж хорошего
человека зря добра лишать. Вот Жан и озлился, ребят собрал и за
мной. А я к вам!
— Почему к нам? — спросил Штольман.
— Так наши все знают: тут живут сыщик и его жена. Закон любит,
порядок любит, но просто так гнать не будет. Я и решил — лучше к
вам, чем к Косому с прихвостнями.
«Дааааа», — подумал Штольман. «Только этого ещё не хватало —
заработать у местной шпаны репутацию доброго дядюшки! И что с тобой
делать, чудо немытое?»
Чудо вытерло сопли об кулак и независимо посмотрело в сторону.
Анна взволнованно взглянула на Якова.
— Яша? — с непередаваемой интонацией спросила его любимая.
— Да, — сдаваясь, ответил Штольман. — Так, Гастон, слушай меня!
Я сейчас скажу один раз и больше повторять не буду, ты меня
понял?
Мальчик кивнул, напряженно вглядываясь в лицо этого очень
важного человека. Он понял, что решается его, Гастона Трубочиста,
судьба. И если он не будет совсем уж дураком, то с этого момента
всё может пойти по-другому. Дураком он не был.
Штольман подумал несколько секунд, думая, как лучше сказать.
— Я предлагаю тебе партнерство, — наконец проговорил он.
Мальчик замер.
— Да, да, — ответил Штольман, — именно так! Мне нужен помощник в
сыскном деле. Глаза, уши и ноги там, где потребуется. Ты
понимаешь?
Гастон перевёл глаза на Анну.
— Все говорят, что вы с супругой своей сыскарите, что ж —
брешут?
— Нет, но даме не везде можно, где шустрый малый вроде тебя
легко незамеченным останется. Понимаешь, о чём я толкую?
Надежда толкнулась в грудь пацаненка, осмотрелась там и
осталась. Он медленно кивнул.
— Жить будешь здесь, комната имеется. Форму тебе выдам, вид
внешний наладим. Но!
Штольман поднял палец.
— Если я узнаю, что ты воруешь, или мне лжёшь, или каким-то
образом злоумышляешь в моём доме — накажу со всей строгостью.
Гастон кивнул.
— И ещё, — продолжил Яков. — Я сегодня наведу о тебе справки, к
вечеру буду знать тебя как облупленного. Ты уж не обессудь, коли
наврал и стоишь на каком-нибудь крупняке, путь тебе сюда будет
заказан.
Мальчонку передали Мари и мадам Агнес. Они увели его отмываться,
пообещав вернуть ему человеческий облик и найти нормальную одежду.
Штольман и Анна сели прямо на крыльцо, женщина положила голову ему
на плечо, он прижался щекой к её макушке.