Переведя дух, триарх продолжил.
– Но «дочерью» уже много лет как правят «слоны». Богатые
торговцы, голодные до золота ростовщики, которым проще мать продать
в рабство, чем потерять хоть один медяк. Спать и срать не смогут! А
моей «милостью» они многого не досчитались. Когда дотракийцы
разорили Волон Терис и перешли на правый берег Ройны, они
помалкивали. Пока кхасы резали и жгли, они помалкивали. Теперь же,
когда нам предстоит решающее сражение, у них прорезались
голоса.
– Но загнанный зверь – ещё не убитый зверь. И уверен, что они
понимают опасность от Дрого. – Заговорил Визерис, пользуясь паузой
в речи хозяина палатки. – Так что вряд ли они поспешат с
предъявлением счёта.
– Опасность не ушла окончательно, и они действительно это
понимают. Поэтому они действуют тоньше, – сделал второй глоток вина
триарх, – и осторожней. Сегодня я получил известия, от достойного
доверия языка, что от коликов скончался Гонралис. Третий мой друг
за одну луну!.. И городской казначей в придачу. И, так как я далеко
от Черных Стен, двое слонов с легкостью назначат удобного им
счетовода, оправдываясь войной.
«Не все же тебе действовать в свою угоду с таким удобным
предлогом».
– Слоны, и это стало очевидно, готовятся к тому, что будет с
Волантисом после нашей победы. Они лишили меня городского казначея,
и, невероятно удачным для них стечением обстоятельств, погиб мой
двоюродный племянник, руководивший городской стражей. А по всем
нашим городам, мой принц, ничтожные рабы и похожие на них духом
актеришки осмеивают нас с вами на их деньги. Если мы победим, если
я вернусь в Волантис, я обнаружу себя в окружении оголодавших и
злобных слонов.
– И неужели они решатся предъявить обвинения победителю?
Арестовать вас?
– О нет. – С грустной улыбкой на лице возразил триарх. – Так
могли бы поступить в Закатных королевствах или на Спорных землях...
Не обижайтесь, Ваше Высочество, но в Волантисе принято играться
«тоньше». Никаких обвинений не будет. Не будет разбирательств или
скандалов. Мне дадут побыть героем луну. Может, две или даже три.
Если я буду очень осторожным и скромным, если я поспешно уеду в
свои оставшиеся поместья на Апельсиновом берегу, возможно я застану
конец этого лета. Что будет затем? Яд. Что-нибудь не оставляющее
следов, что-нибудь дорогое и редкое. Разве не заслуживает
победитель самого лучшего?.. Такова, принц Визерис, будет их
благодарность.