— А как же, это ж Сомсак Хромой, — закивала вдовушка. — А вы-то
где его видели?
Мы переглянулись ещё раз. Вместо ответа Чалерм описал все
остальные кусты и да, это были те самые люди, которых тут якобы
похитил амард. Но при чём же тогда проклятые снопы? Разве не они их
уволокли? Или они их уволокли туда, где из-под земли за день пути
от горы вылезли лианы, чтобы обратить людей в кусты? Это что же,
выходило, во всех Чаатских землях небезопасно?
— Вона что… — пришла к каким-то своим выводам вдовушка. — Вы,
знать, видали, как они к амардануру шли… Он же их подманил, так?
Или сам приволок? Небось пока по горе тащил, вы и видели.
Мы с Чалермом не стали спорить: пускай сочиняет, что ей удобно,
нам же меньше выдумывать, а правду мы ей сказать не могли.
Вачиравит же так заскрипел зубами, словно ему вместо риса песка
подали.
— Да мы всё понимаем, — поспешила заверить его словоохотливая
женщина. — Что ж с амардом-то сделаешь, это только если небесные
боги покарают. Мы даже тут слышали, что он чуть ли не главу клана у
вас похитил! Или не он? Точно, не он, амардавика же другая. Ну да
не суть…
— Меня никто не похищал!!! — внезапно взревел Вачиравит, вскочил
и швырнул лист с рисом на землю. — Я сам пошёл к ней!!! Сам!!!
Чалерм быстро пристроил свой ужин на пустую колоду и подскочил к
Вачиравиту, чтобы унять его ярость, но тому явно нужно было
спустить пар после изнурительного дня.
— Почему все думают, что она похитила?! Я не вещь, которую можно
взять и унести!!! — разорялся он, едва выговаривая половину слов. —
Отец ей задолжал за помощь! Откупился своим сыном! Я пошёл за
брата, что непонятного?!!
— За какую помощь? — быстро вставила я, пока обомлевшая женщина
не начала бить поклоны.
— Не знаю, — отмахнулся Вачиравит. — Не сказал. Умер, потом в
бумагах нашли, когда от неё вестник пришёл долг собирать. Она бы не
взяла меня силой, понимаешь?! — Он обернулся ко мне и орал теперь
на меня, что и к лучшему: я в отличие от деревенской вдовы от
такого заикаться не начну. — Я сам пошёл, понимаешь?!
— Понимаю, понимаю, — закивала я. — Но ты же видишь, люди одного
амарда от другого еле отличают. Куда им разбираться в
подробностях!
— И какое тебе дело, что думают жалкие крестьяне? — вторил мне
Чалерм.
Вачиравит обиженно засопел, но спорить не стал. Я обернулась,
растормошила застывшую в ужасе тётку и попросила ещё порцию риса —
больше чтобы её занять, чем из заботы о Вачиравите. Тому-то на
пользу бы пошло лечь спать голодным, чтоб неповадно было угощением
швыряться. Но, боюсь, если уж его амардавика не исправила, куда
нам, смертным…