— В чем именно? — уточнил принц. — Мочиться со Стены или в
поездке к ней?
— Сам решай, — усмехнулся Тирион, откупоривая бурдюк.
Артас лишь хмыкнул в ответ, карлик всегда казался ему забавным.
В отличие от многих других, принц вполне нормально относился к
внешнему облику своего дяди, в немалой степени потому, что некогда
много общался с гномами и дворфами. Что с того, что младший из
детей Тайвина Ланнистера не вышел красавцем? Ничего страшного в
этом обстоятельстве Артас не видел, особенно если учесть, что
Тирион был очень умен, что в глазах принца еще больше роднило его с
гномами, которые хоть и выглядели зачастую несколько комично, но в
плане интеллекта с легкостью могли заткнуть за пояс очень и очень
многих. Временами Артасу казалось, что именно его нормальное
отношение к Бесу было одной из ключевых причин, по которой королева
охладела к своему первенцу. Ни для кого не было секретом, что
Серсея Ланнистер ненавидит своего младшего брата.
Путь до Винтерфелла действительно занял у них целый месяц, по
истечению которого вокруг путников раскинулся суровый северный
пейзаж, который вызывал у Артаса не самые радостные воспоминания.
Кто-то даже заметил, что наследный принц странно помрачнел, но
понять причину никто не мог. Лишь Джейме Ланнистер, сопровождавший
сестру-королеву, предположил, что «Джоффри просто разочаровался в
Севере, самой поездке и хочет поскорее вернуться домой». Вот только
принц сам же и опроверг его слова, заявив, что в здешних землях
легче и свободней дышится, чем в каменных стенах Красного замка.
Услышав это, свита короля лишь развела руками. Сам Роберт, выслушав
сына, с одобрением хлопнул его по плечу.
— Таким, как мы с тобой, тяжко сидеть на одном месте, — произнес
король, пока слуга вновь наполнял его кубок вином. За все время
поездки Баратеон был трезв от силы четыре дня. — Мы люди действия,
нам нужен простор. Хоть ты не похож на меня внешне, но внутри ты
настоящий Баратеон, и потому я хочу тебя предостеречь. Видишь, до
чего меня довела жизнь во дворце? Я, некогда лучший воин Вестероса,
превратился в большой винный бочонок. Я знаю, что тебе неприятно
это слышать, да и мне, признаться, тоже, но я знаю, что такова
горькая истина. Я жил на войне, но доконала меня именно мирная
жизнь. Победив, я проиграл. Будь очень осторожен, сын мой, иначе ты
можешь оказаться в том же положении, что и я.