Снаружи полдень, и яркий свет падает на белоснежные склоны,
цепляется за серые камни. От холода воздух кажется особенно
сладким. Вдали двигается стадо горных козлов, спускается в соседнюю
долину. Небо пронзительно голубое, без единого облачка, и солнце
похоже на золотой диск. Среди камней пробиваются скрюченные
деревца, жадно подставляющие листья свету.
Ребёнок доел и забылся сном. Отшельник бережно завернул в шкуры
и приготовился отправиться на охоту. Надо поймать козу с молоком,
это будет проще, чем каждый день спускаться к деревне. С другой
стороны тогда аскетское убежище превратится в обычный дом.
Набросил на плечи рваный плащ, едва ли защищающий от солнца и
ветра. Повернулся к выходу и только сейчас заметил людей,
обозлился. Слишком увлёкся кормлением, непростительная
оплошность.
Путников трое, одеты хорошо, но явно не привыкли к горным
переходам. Идут проваливаясь по колено в снег, двое придерживают
третьего с явным почтением. Отшельник закатил глаза и встал у входа
в пещеру. Гостей следует встречать у порога, особенно не
званных.
О т самого неуклюжего пахнет благовониями и маслами. Он упитан
сверх меры и стар. Отшельник оглянулся на младенца, вздохнул и
остался ждать. Возможно, это пришли родственники почившей и тогда
будет разумно и верно отдать ребёнка им... Вот только, почему они
не позаботились о нём раньше?
Они подошли к пещере мучительно медленно, покрытые налипшим
снегом и грязью. Рухнули на колени и склонились, протягивая руки к
отшельнику.
— О, славный садху, внемли же нам! — Просипел старый. — Я, князь
Адан, смиренно прошу о помощи.
Дышит тяжело, кислорода не хватает. Двое других ничуть не лучше,
но держатся благодаря молодости. Судя по лицам, сыновья или внуки
князя. Ветер запутывается окрашенных охрой волосах, в глазах страх.
Они боятся его, бояться пути назад и бояться отказа. Отшельник
подвигал бровями и опустился на корточки, заглядывая в лицо
князя.
— Чего же ты хочешь? Слов мудрости, наставления? Али отдать
одного из сыновей в ученики?
Князь обмяк всем телом, сыновья подхватили за плечи, удержали.
Отшельник терпеливо дожидается, пока тот отдышится. Владетель
судорожно втянул разряженный воздух и выдохнул.
— Тамасарами!
Отшельник кивнул и выпрямился. Ветер прижал лохмотья к телу,
левый рукав поднялся раздутый, как парус. Обнажившееся предплечье
похоже на сухое дерево, оплетённое толстыми жилами и рельефными
мышцами. На костяшках светлеют костяные наросты, а сами пальцы,
кажется, могут рвать бронзу как бумагу.