Наконец, когда я была уже готова
плюнуть и рухнуть, кончик лопаты тюкнул обо что-то твердое.
- Наконец-то.
Отбросив ненужную лопату, я руками
разгребла остатки земли, убедилась, что гроб деревянный и откинула
подгнившую крышку.
В гробу лежали кости.
Если кто-то сейчас удивляется, с
какой стати я обращаю на это внимание, хочу напомнить, что
человеческому телу требуется гораздо больше одного года, чтобы
плоть истлела и обнажила скелет. И уж тем более, вы никогда не
найдете в могиле голый костяк без признаков кожи, мяса или хотя бы
клочков одежды.
Эти кости выглядели так, словно их сняли с постамента в музее –
белые, абсолютно чистые. Лежащие ровно, словно их укладывали уже
после того, как гроб опустили в землю. Присев на корточки, я
прихватила скелет за ногу и присмотрелась. На костях ощущались
сходящиеся к низу бороздки – такие остаются, когда мы кусаем кусок
мяса и попадаем зубами на кость.
Меня пробрало холодом до самых
печенок. Внезапно послышался какой-то шорох, а я поняла, что стою в
могиле на глубине двух метров – в яме, где даже защититься
нормально не получится. Торопливо выкарабкавшись оттуда, я
подозрительно огляделась, но шуршать могло что угодно – поднявшийся
ветер шевелил сухие листья деревьев, раскачивал жесткие стебли
осоки, заставлял ворон зябко переступать лапами по забору,
недовольно клокоча. Меня это мало успокоило – резкие чернильные
тени не давали увидеть, что находится за крестами или памятниками,
не говоря уже о подступающем лесе. Нервно выдохнув, я, лопатками
чувствуя подступающую опасность, принялась закапывать могилу,
продолжая прислушиваться к каждому звуку.
Бабки в могиле не было – это и ежу
понятно. Даже при похоронах не было – иначе запах тления я бы
учуяла, он так просто не выветривается. А значит, кости положили в
гроб осознанно и кто-то наверняка об этом знал. Кто?
Участковый знал совершенно точно –
иначе не пытался предупредить таким дурацким способом. Чьи это
кости? Я очень надеялась, что не покойной бабки, иначе получается,
что она умерла задолго до того, как ее похоронили. И кто-то СЬЕЛ
ее…
Меня затошнило. Великие боги, что
творится в этой деревне?! Даже оборотню покоя нет. Ведьмы, кишащий
тварями заповедник, съеденные оборотни!
В деревню я возвращалась осторожно,
но стремительно, держа в зубах лопату – она периодически выпадала у
меня из пасти, но это лучше, чем если бы меня встретили на улице в
четвертом часу утра грязную, с дикими глазами и лопатой
наперевес.