Путь освободился, но теперь следовало
действовать с предельной осторожностью. В состоянии изменившегося
времени даже легкое прикосновение Бхулака к чужому телу означало
для последнего удар, куда сильнее встречи с выпущенным из пращи
камнем. Надо было очень постараться, чтобы не переломать спасаемым
все кости.
Прежде всего он подошёл к жене Лота,
задержав дыхание, плавно и медленно поднял её на руки. Сейчас она
весила для него не больше, чем новорождённый козлёнок, а на ощупь
была, как сухая ломкая кора. Стараясь идти быстро, но ровно —
словно нёс блюдо, полное воды, и боялся расплескать, он пошёл по
улице, уповая на то, что дело для женщины закончится разве что
огромными синяками.
Городские ворота, к счастью, были
почему-то открыты — Бхулак опасался, что и их придётся ломать,
теряя время. Стражники, как и все горожане, изумлённо пялились в
небо. По берегу озера он отошёл на несколько тысяч шагов от города,
поднялся на близлежащую гору и там, среди причудливых скал и
соляных столбов, решил, что это место катастрофа вряд ли затронет.
Во всяком случае, сюда уже не устремлялись сверху огненные
капли.
Столь же осторожно, как и взял, он
поставил женщину на землю на тропе, ведущей в Сигор. Обернулся.
Было совсем светло, но не как днём, а словно вся долина стала
гигантской мастерской, освещённой кровавым светом печей и
расплавленной меди. Огонь был уже совсем близко от крыш домов. А на
заднем плане мертвенно отблёскивали неподвижные волны озера.
Следующей он принёс свою младшую
дочь. Пока шёл, вглядывался в её лицо. Удивительно — на нём вовсе
не было выражения страха и паники, разве что лёгкое удивление,
словно у человека, которого некое необычное происшествие вывело из
мечтательного состояния. Бхулак знал такие лица, и ему нравились
люди, ими обладающие. Он почувствовал лёгкое сожаление о
несбывшемся. Осторожно поставив её на ноги среди скал, он мимолётно
прикоснулся пальцем к родинке над её губой. И пошёл спасать
остальных.
Прода 12.08.
Пока он сновал от дома до горы и
обратно, время неуклонно утекало. Огненные струи с небес уже
достигли города, крыши многих домов начинали разгораться. А в небе
зажигались всё новые огни, вытягивались, превращались в
смертоносные капли. Более того — со стороны, куда ушёл пылающий
росчерк, на долину наползало гигантское пламенеющее облако. Словно
кто-то распахнул одежды небес, открыв миру ужасающую огненную
наготу.