Горький запах кофе чуть согрел пространство, но не меня.
Ежась присела на край табурета, осторожно, чтобы не обжечься, пригубила из своей. Сделала всего один глоток и отставила чашку. Она осталась полной. Нетронутой. Кофе был… не такой. Слишком резкий, слишком горький. Будто бы пережженный.
Или просто чужой?
Я сидела, сжав руки в замок, и ждала.
_______
Его шаги я услышала сразу. Чёткие. Размеренные. Уверенные. Как будто по мрамору, а не по деревянной лестнице. Он спускался медленно, с чувством собственной важности.
Когда вошёл на кухню, даже не посмотрел в мою сторону.
— Где завтрак? — это было первое, что он сказал. Не «Доброе утро», не «Как ты себя чувствуешь», не «Прости за вчерашнее». Только это.
Я молчала.
— Если тебе лень – могла бы хоть предупредить. Я бы сказал Лиле, чтобы приехала пораньше. Ненавижу вот это: когда без системы.
Он прошёл мимо, взял свою чашку кофе, как само собой разумеющееся. Отпил.
— Хоть кофе сварила и на том спасибо, — буркнул. Не с благодарностью, а издевательски-насмешливо.
Поставил чашку. Осмотрел меня. Возмущенно приподнял бровь:
— Господи, Алиса… Ты себя в зеркале-то видела? Глаза, как у панды и заплывшие какие-то – смотреть тошно. И лицо… Пойди уже, приведи себя в порядок. Лёд там приложи, или, не знаю что, там вы, бабы, в таких случаях делаете. И завязывай нюни распускать – это давно никого не трогает. Ну правда! Сорок лет — не возраст, чтобы начинать играть в жертву. Смешно же, честное слово!
Он сел. Сделал ещё глоток. Вздохнул.
— Ну?
Я встала. Сердце заколотилось, как у пойманной птицы.
— Я подаю на развод.
Слова вышли тихо. Но чётко. Как приговор.
Он не понял сразу. Просто уставился на меня. Потом — медленно отставил чашку. Словно услышал не то.
— Повтори.
— Я подаю на развод, Тимур. Сегодня. Я ухожу.
Молчание. Долгое. Будто кто-то выключил звук.
Потом он медленно встал.
— Ты… что? — в его голосе появилась трещина. Настоящая, не наигранная, — Ты в своём уме?
— В полном, Тимур.
— Это шутка?
— Нет.
— И куда ты, интересно, пойдёшь? К маме, которой нет? Или к своей бухгалтерше в Химки? Ты хоть представляешь, на что ты собираешься жить?
— Это не станет твоей проблемой.
Он смотрел на меня так, будто я сломалась. Как будто его кукла вдруг сломалась и зажила своей собственной жизнью.