— Иван Александрович, кого
задерживать? — хмыкнул старый служака. — В Бороке двенадцать
мужиков, все виновными себя признают. И что, всю деревню в
каталажку сажать?
Я только покрутил головой, ткнув
пальцем в рапорт:
— Вот что пишут Егорушкин и Смирнов —
неизвестный конокрад ночью проник в конюшню, залаяла одна собака, у
конюшни, отозвалась другая, потом все собаки залаяли. Прибежал
хозяин, следом за ним остальные мужики. Били все вместе, чем
попало. Антон Евлампиевич, — посмотрел я на пристава, — сколько в
Бороке лошадей?
— Да кто его знает? — хмыкнул
Ухтомский. Повернувшись к городовому, спросил. — Егорушкин, сколько
коней?
Фрол Егорушкин, сдвинув фуражку,
раздумчиво почесал затылок, потом сказал:
— Не то два, не то три. — Еще немного
повспоминав, радостно выдал: — Нет, всего две лошади. Когда мы
мертвеца вывозили, мужики спорили, кому везти — Федору Сизневу или
Гавриле Парамонову? Остальные все безлошадные.
— Антон Евлампиевич, у нас имеются
двое подозреваемых, — сказал я. — Владельцы лошадей – один Сизнев,
второй Паромонов. Вот их и нужно было в участок
доставлять.
— Так кто ж его знал-то? — смущенно
ответил Егорушкин.
Я только вздохнул, и опять ткнул
перстом в исписанную бумагу.
— Так сами пишете — злоумышленник
проник в конюшню, хозяин выскочил… Чей хозяин-то
выскочил?
— Хозяин лошади, — кивнул
Егорушкин.
— Ежели в деревне всего две лошади,
значит, и хозяев конюшен всего два. Тут и думать не надо — один из
лошадных крестьян зачинщик. И вся наша задача выяснить — кто
именно.
— Егорушкин, ты ступай, — выпроводил
подчиненного пристав. Дождавшись, пока закроется дверь,
проникновенно сказал: — Иван Александрович, ну не всем же быть
таким умным, как вы. Если по существу разбирать, то к парням у вас
претензий не должно быть. Свое дело сделали. Известие о трупе
проверили, тело доставили, крестьян опросили. А дальше ваша работа.
Мы, сам знаешь, всегда поможем.
— Претензий у меня, конечно же нет, —
фыркнул я. Поинтересовался: — Пальчики загибать, сколько претензий?
— продемонстрировал я ладонь, принявшись загибать пальцы. — Первый
пальчик пошел – меня не вызвали, место преступления не осмотрено,
да и неизвестно оно теперь. Конюшни бы посмотрели, кровь отыскали.
Второй пальчик – зачинщиков преступления, хотя они известны
городовым, сразу ко мне не доставили, теперь мужики станут думать –
чего им врать? Если их вовремя допросить – они бы и раскололись,
теперь сговорятся. Придумают линию поведения. Третий пальчик
загнуть?