— Не здесь! — одёрнул меня Грай. — В
пилюлю вложили только зерно атрибута, для его активации понадобится
куда больше энергии, чем ты способен дать.
— Идти к якорю? — уточнил я с
обречённым вздохом.
— Да, — подтвердил врач. — Меридиан в
твоей правой руке сформирован в достаточной степени, чтобы ты смог
втянуть основу атрибута. Главное — собери её у солнечного сплетения
и не позволь расплескаться. Остальное случится само собой.
Сами собой даже кошки не родятся, но
говорить я об этом не стал и повторил порядок действий:
— Выжигаю проклятие, втягиваю основу
атрибута и просто держу?
— Всё так, — подтвердил Грай и
вздохнул: — Иди!
— А вы? — поразился я. — Не пойдёте
со мной разве?
Приютский врач покачал головой.
— Когда кто-то рядом, волей-неволей
начинаешь уповать на содействие, а это неправильно. Напортачишь,
ничего уже будет не поправить.
Пришлось спускаться вниз в гордом
одиночестве. Переполнявшая подземный зал энергия теперь жгла дух и
тело далеко не столь яростно, как прежде, да и угодивший в ловушку
бес почти развоплотился, но каждый шаг по схеме закалки всё так же
отдавался острейшей болью под правым коленом. Когда в изнеможении
опустился на площадку для медитации, то какое-то время бездумно
скользил взглядом по намертво вызубренной схеме абриса и
восстанавливал сбившееся дыхание, затем собрался с решимостью,
скрутил крышку с первого из цилиндров и, резко его наклонив,
выкатил на ладонь алхимическую пилюлю.
Пилюлю?! Чёрта с два!
В руку упала капля расплавленного
металла! Кожу обожгло отнюдь не призрачным жаром, запахло горелой
плотью, а вверх по предплечью потёк невыносимый жар, но я не
забился в корчах и не выпустил горевшую огнём пилюлю, лишь покрепче
стиснул зубы да судорожно сжал кулак. И определённо свои силы
переоценил: вена вздулась и покраснела, в неё словно вливался
жидкий пламень. И вливался как-то очень уж неторопливо — того и
гляди, к чертям собачьим руку сожжёт!
Скорчившись, я прижал кулак к груди,
и в меня ровно снаряд врезался! Волна огня шибанула в солнечное
сплетение и расплескалась во все стороны, а только докатилась до
правой голени, и под коленом тотчас вспыхнула лютая боль. Кожа
набухла, и — будто гнойник прорвался! Штанина враз промокла от
крови, что-то потекло-поползло вниз по голени, на пол с мерзким
шлепком упал комок плоти.