— Ниже Подземного мира все это, — пробормотал он и поднял бокал,
стараясь не смотреть на чернильную мглу зеркала.
Нет, на сегодня с него хватит. Только старая добрая алкогольная
интоксикация, вплоть до помутнения сознания и кратковременной
амнезии. А лучше бы долгосрочной. Как жаль, что паскудное зелье
забвения действует лишь на детей, иначе Гиллеар пил бы его
галлонами.
За стенами башни уныло завывал ветер, а в унисон ему, можно было
в том не сомневаться, вторили волки. Говорили, что раньше
градоначальник Литца платил за волчьи шкуры и головы серебром, но
последние несколько лет городская казна страдала от ощутимого
дефицита, так что с наступлением зимы волки в поисках пропитания
выходили из глубин леса всё ближе и ближе к обжитым землям.
Оставалось только надеяться, что её конь окажется резвым и
надёжным, а сама она поедет по главной дороге, не заплутает на
лесных тропах, не выпадет из седла и не сломает шею. Хотя, конечно,
какая ему разница? Пусть делает, что хочет, она же не маленькая,
несмышлёная девочка и вполне способна сама принимать решения. И
нести ответственность за свои поступки тоже.
Впрочем, с последним и у него самого были большие проблемы.
Гиллеар вернул бокал на стол, так и не прикоснувшись к
содержимому, и покачал головой. Нет, как бы то ни было, но злиться
на неё и раньше не получалось, хотя девица чего только не
натворила, а теперь и подавно. Теперь, когда он узнал, что она
отнюдь не вольная пташка, по собственному желанию выбравшая своё
рисковое, преступное ремесло, а выкраденный из гнезда птенец с
подрезанными крыльями, под страхом смерти вынужденный служить
каким-то выродкам. В свете этой внезапно открывшейся истины то, что
он сделал, что втянул в порочный круговорот мести, без её ведома её
же руками совершил то, что по-хорошему должен был совершить сам, да
ко всему столь низко воспользовался её уязвимостью, становилось
воистину чудовищным поступком. Непростительным. Так что
рассчитывать на то, что она согласится принять его помощь, было
сущей глупостью.
Помилуй Владыка, да он и сам не знал, что бы делал, если бы она
и впрямь осталась. Не слишком-то умная, нахальная и неряшливая,
повадками похожая на ощерившегося дикого волчонка девица, с жуткими
манерами и выговором портового грузчика, она вызывала в основном
жалость и что-то такое, чему никак не удавалось подобрать название.
Пожалуй, он действительно мог бы ей помочь, если бы она только
согласилась. В искупление всего того, что сделал, мог бы
попробовать как-то устроить её жизнь. Как минимум урегулировать
вопрос с этой гильдией мерзавцев, торгующих детьми и считающих тех
своей собственностью. Заняться её манерами и образованием, да хотя
бы организовать пристойный гардероб и найти расторопную горничную,
которая взялась бы за её внешний вид.