Вдруг Илья, как в юности перед экзаменами, почувствовал тягучие
спазмы в животе и тошноту. Накки поспешно налила теплой воды,
развела в ней какую-то пахучую смесь и подала ему. Он выпил залпом
и произнес:
— А что же я сделал не так?
— Да разве в тебе дело? — возразил Хейкки. — Если хочешь знать,
я бы нам лучшего проводника, чем ты, и не желал! Но это не мы
решаем, Велхо, а у высших сил свой расчет.
Домовой умолк, а Накки уверенно положила руку Илье на плечо, и
от ее тепла дурнота стала понемногу отступать. Она постоянно была
рядом — водяная дева, древний и сильный дух, полюбивший
человеческого мужчину с короткой жизнью, тяжкими воспоминаниями и
ребенком от былой разрушительной и потерянной страсти. Прежде
возлюбленная, теперь жена и преданный друг, готовый принять все его
слабости и страхи. Но сейчас Илья почуял ее собственную тревогу и
вконец растерялся, словно из-под него выбили почву.
«А ну прекрати! — мысленно напомнил он себе. — Ты муж, отец, а
проводник или нет — это уж дело десятое. Пока ты жив и с ясной
головой — обязан заботиться о ее спокойствии больше, чем о
своем».
Накки заговорила, глядя куда-то мимо и продолжая держаться за
плечо мужа:
— А я думаю, Илкка, что дело определенно не в тебе, да и не в
старике. Просто нижний мир неотвратимо наступает, и с таким
раскладом проводники вскоре станут не нужны.
— Час от часу не легче, милая! Прямо предвестие Апокалипсиса
какое-то, — невесело усмехнулся Илья.
— Неважно, как это называется: я верю в то, что говорит мне
вода. Запах у нее изменился, тепло ушло, солнце обжигает, но не
греет. И рыба дохнет, несмотря на все воззвания. Нам с каждым годом
все труднее держать границы между живым и мертвым миром, а люди их
постоянно размывают — осушают водоемы, затевают постройки на зыбких
местах, промышляют грязной охотой и рыбалкой, травят воду и не
проявляют никакой благодарности. И все это играет Нижнему миру на
руку! Ему не навредит то, что леса зачахнут, а озера превратятся в
мутные высыхающие лужи. А мы не уцелеем, нам живая энергия нужна, и
если границы совсем падут — ты нам уже не поможешь, как и мы людям.
И недавний мороз покажется легкой забавой.
— Лесные ребята о том же говорят, Велхо, — вмешался Хейкки, — да
и я на людей в гостинице смотрю, вижу, как они от этого зноя
слабеют. Этак рукой подать до новых эпидемий! А там, где людям
плохо, и домовые страдают.